Лицо из снов

Дейн умел ждать. Это качество необходимо в засадах и при наблюдении за преступником. Когда ведешь слежку, тебя больше всего достает скука, а самое сильное желание — сходить в туалет по малой нужде. Нынешняя ситуация напоминала засаду. Ожидание казалось таким же невыносимо вечным. Но смысл был другой. Они ждали не для того, чтобы поймать преступника или предотвратить преступление. Преступление было уже совершено, они просто не знали: где и кто пострадал? Ждали, пока жертва «всплывет на поверхность». Пока тревога или подозрение не погонят кого-нибудь в молчаливый дом, чтобы проверить, все ли в порядке с подругой, соседкой, родственницей? И только тогда их ожиданию придет конец.

— Ты об ЭТОМ думаешь, правда?

Услышав голос Марли, Дейн от неожиданности вздрогнул. Резко обернувшись, он увидел, что она сидит на диване и печально смотрит на него. На часах было уже почти восемь, значит, он забылся и какое-то время слепо смотрел в телевизор, ничего там не видя.

— Ты тоже.

— Да.

У Марли, больше чем у кого бы то ни было, имелись основания думать об убийстве.

Он поднялся со стула и выключил телевизор.

— Как насчет того, чтобы заказать пиццу? Ты голодна?

— Немного, — подумав, ответила она.

— Отлично. А то я просто помираю с голоду. Готовая пицца пойдет?

— Пожалуй. — Она зевнула. — Ты закажи, а я пока пойду в душ. Может, это взбодрит меня.

— Только на этот раз не стой под водой в одежде, — посоветовал он, и Марли улыбнулась.

— Хорошо.

Душ принес облегчение. Вода смыла остатки вязкой паутины, которая затормаживала мышление, смыла невидимые пятна кошмара, к которому Марли была невольно причастна. Ей хотелось понежиться под прохладными освежающими струями, но она вспомнила о пицце, поэтому наскоро ополоснулась и вымыла шампунем голову. Высушив волосы феном и приведя их более или менее в порядок, она захотела было нормально одеться, но передумала и накинула легкий халат, раньше принесенный ей Дейном. Выйдя из ванной, она вдруг замерла, уставившись на свою незаправленную постель. Не будь Марли такой измученной, она заметила бы это раньше. По вмятинам на подушке и простыне было видно, что на этой постели провели ночь двое… Догадка промелькнула у нее в голове, будто яркая комета: рядом с ней спал Дейн.

Она смирилась с его присутствием в доме в течение всего дня, ибо вспомнила, что сама позвонила ему накануне вечером. Но почти все это время Марли провела в забытьи и понятия не имела о том, что он тут делал. Теперь стало ясно. Он не просто был рядом все эти часы — он спал вместе с ней в ее постели.

Жаркая чувственная волна накатила на нее, и Марли даже зажмурилась. По всему телу пробежала дрожь удовольствия. Сердце сильно колотилось в груди, соски напряглись, а внизу живота родилось ощущение, от которого она почувствовала слабость в коленках. Желание! Бешеное желание! Марли поверг в шок сам этот факт. Вместо того чтобы разозлиться, узнав, что Дейн, воспользовавшись ее беспомощностью, лег спать в ее постель, она почувствовала только сильнейшее сексуальное возбуждение.

Весь день он был с нею необыкновенно нежен, ласков и предупредителен, обращался как с хрупкой фарфоровой статуэткой, что нелегко далось ему, человеку, наделенному огромной физической силой и буйностью характера. Он кормил ее, расчесывал ей волосы, успокаивал, пока она плакала, и самое главное — не ушел, когда она больше всего нуждалась в его присутствии. Да, все эти страшные часы она действительно была не одна. Ей вспомнился институт. Вроде бы странно звучит, но доктор Ивел и его коллеги всегда сохраняли дистанцию, давая Марли возможность самой оправиться от очередной эмоциональной травмы. Только теперь она поняла, как одинока и несчастна была раньше.

Дейн коротко постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.

— Пицца приехала.

Она вздрогнула. Это была неизменная реакция на каждое его появление. Дейн был такой большой, порывистый… Он источал мужскую энергию такой силы, что Марли бросало в дрожь. Впервые она подумала о том, что власть над ней Арно Глина, похоже, начинает ослабевать. Глин — больной садист, а Дейн — мужчина. Такой, каким и должен быть настоящий мужчина. Крепкий, в чем-то неотесанный, мрачно взирающий на все, что его окружает. Но с таким мужчиной женщине ничего не страшно.

Он прищурился.

— Ты в порядке? — Преодолел в два шага то расстояние, которое разделяло их, взял ее за талию и притянул к себе.

— Да, — ответила она, ни о чем не думая, и невольно обняла его за шею.