Лицо под маской

Он вытянул руки, радуясь, что рядом с ним никого нет. Грязно-серого света, проникавшего сквозь жалюзи, хватило, чтобы его глаза привыкли к окружающей обстановке. Он дома, на диване, слава богу. Уилл вспомнил похороны Стью. Он чувствовал себя чертовски виноватым за все случившееся. Он вернулся на поминки, где они с Дебс выпили по стакану виски в баре, оба признавая свою вину: Дебс — потому что Стью застал ее за изменой, а Уилл — потому что, придя вечером домой, обнаружил пьяного, разъяренного Стью, сидящим на его беременной жене.

Уилл задавался вопросом, злится ли на него Энни и как, черт возьми, ей удалось затащить его сюда, потому что сам он ничего не помнил, кроме виски в баре. Господи, он, должно быть, здорово надрался. Уилл поднял руку с одеяла и увидел, что его рубашка исчезла. Изо рта несло как из канализации. Ему нужна вода.

Заставив себя медленно сесть, он почувствовал, что его желудок забурчал. Он больше никогда не будет пить. Уилл встал и наткнулся на журнальный столик, ударившись голенью. Стакан с водой, который Энни оставила для него, опрокинулся, и он выругался, когда холодная жидкость потекла по его ногам и ступням. Держась за голову, Уилл добрался до кухни, где достал из холодильника бутылку воды и нашел три таблетки парацетамола.

Телевизор все еще работал, и он удивился, почему Энни поставила его на паузу, а потом легла спать. Взяв в руки пульт, он нажал кнопку «воспроизведение» и увидел новостной ролик, его сердце заныло. Черт, еще одно убийство. В Барроу уже давно не совершалось убийств, и ему даже нравился этот перерыв. Последние убийства произошли в Хоксхеде.

Уилл задумался, где его телефон и звонил ли ему кто-нибудь с работы. Вчера он взял отгул, так что формально его должны оставить в покое и позвонить дежурному сержанту. Часы на кухне показывали, что уже четыре утра. Слава богу, у него еще есть время, чтобы поспать несколько часов, прежде чем вставать на работу. Если он будет чувствовать себя так, как сейчас, то день превратится в сплошную муку, не говоря уже о том, что он не сможет сам доехать до работы. В такие моменты ему больше всего не хватало Стью. Уилл бы просто позвонил ему, чтобы тот приехал и забрал его. Черт, полный отстой.

Поднявшись наверх, он изо всех сил старался не врезаться в стены или двери и не потревожить ни жену, ни их ребенка. Он зашел в ванную, где побрызгал холодной водой на лицо и почистил зубы, затем нанес немного лосьона после бритья, чтобы от него не воняло виски. Альфи начал плакать, и Уилл пошел в спальню, чтобы взять его на руки. На лестничной площадке его встретила обеспокоенная Энни.

— Прости, не знаю, как я дошел до такого состояния. — Он притянул ее к себе и обнял. — Ты на меня сильно злишься?

Потирая глаза, она рассмеялась.

— Нет, не злюсь, хотя если бы тебя стошнило внутри машины, а не снаружи, этот эпизод имел бы другой конец.

Уилл застонал.

— Какой позор.

Она кивнула в знак согласия.

— Да, это так, но теперь ты пахнешь гораздо лучше, и мне одиноко в этой большой кровати одной, поэтому я прощаю тебя.

Он поцеловал ее, и Альфи закричал.

— Клянусь, наш ребенок знает, когда я хочу побыть с тобой наедине.

Они оба вошли в его спальню, где погас ночник. Энни подошла к кроватке и взяла сына на руки. Альфи сразу же перестал плакать, прижавшись к ней. Уилл прошел в их спальню, где лег в кровать и вздохнул. Энни села в большое мягкое кресло, которое служило ей и для чтения, и для кормления. Она начала кормить Альфи. Схватив с радиатора одеяло, обернула его вокруг них, чтобы согреться.

* * *

Уилл снова заснул, как только его голова коснулась подушки, и Энни немного позавидовала ему. Настояв на грудном вскармливании, она не подумала о ночных кормлениях. Впрочем, Уилл работал, а она сидела дома, так что это не имело значения. Да и Альфи теперь кормили реже, потому что он переходил на твердую пищу. Пока Альфи сосал, она закрыла глаза и начала дремать. Прошло совсем немного времени, и ей приснился сон.

Она снова оказалась в доме с ярко-синей дверью и удивилась, почему. На этот раз Энни позволила себе войти внутрь. Казалось, что она — первый офицер на месте преступления. Ее охватил страх перед тем, что предстояло найти. Внизу все выглядело нетронутым. В воздухе витал запах лимонной полироли для мебели, но он сочетался с чем-то гораздо более темным. Скрытый запах меди присутствовал в доме. По мере приближения к лестнице медный запах становился все сильнее.

Энни знала, как пахнет кровь. Она не раз попадала в жестокие переделки. Из всех звуков в доме доносился только звук капающего крана. Он шел сверху. Энни посмотрела вниз, чтобы убедиться, что на ней форма, дубинка и газовый баллончик, но оказалась в пижаме. Поднявшись на первую ступеньку, она поняла, что должна попытаться проснуться. Что если это не сон и здесь опасно? Ей нечем защищаться.