Лицо под маской

Адель повернулась к ним.

— Думаю, ты должен забрать Энни и отправиться следом. Было бы разумно пройти обследование. Я останусь и разберусь с этим беспорядком.

— Ты не возражаешь? Спасибо, я очень ценю это.

— Рада помочь. Энни, было приятно познакомиться с тобой. Может быть, в следующий раз наша встреча произойдет при более благоприятных обстоятельствах.

Энни рассмеялась.

— Я очень на это надеюсь. Спасибо тебе.

— Не за что.

Адель смотрела, как уезжает машина скорой помощи, за которой следует «БМВ» Уилла, и вздохнула. Какой конец долгой недели. По крайней мере, все, кто имел значение, остались живы.

Глава 26

Энни постучала в дверь Джейка, и ее встретил Алекс. Он наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Джейк в гостиной, ведет себя как королева драмы. Если он попросит меня принести ему еще один стакан воды, я закричу.

Она засмеялась.

— Значит, он выжимает из тебя все, что может?

Алекс приподнял бровь, и она последовала за ним внутрь. Джейк сидел и читал Элис сказку. На голове у него красовалась большая повязка, и Энни с радостью заметила, что его щеки стали гораздо румянее, чем в ее прошлый визит. Когда он заметил ее, то притворился, что упал в обморок.

— Заканчивай. У меня нет для тебя запасных «Оскаров». Из-за тебя Алекс уже сходит с ума.

Он указал на свою грудь.

— Я свожу его с ума? Ему повезло, что я жив. Я чуть не умер, а он стонет от просьбы принести мне стакан воды.

Энни снова засмеялась.

— Поверь, Джейк, тебе пора уже успокоиться. Боюсь, ты перестал быть сенсацией, так что будь мужиком.

— Ох, вы двое такие злые.

— Да, это называется жесткая любовь.

Элис посмотрела на Джейка.

— Мужик, папочка.

Джейк, потрясенный тем, что она произнесла целых два слова, посмотрел на Энни.

— Первое предложение моей дочери, благодаря тебе.

Затем он начал смеяться, и Энни, пораженная, присоединилась к нему. Она поцеловала его в щеку.

— Прости, Джейк, и еще раз спасибо, что ты был рядом со мной. Я люблю тебя.

— Ты и правда меня любишь? Тогда у меня нет к тебе претензий. Ты выяснила, что делать с неправомерной казнью настоящего Колина Листера? Я не могу перестать думать о нем.

Она кивнула.

— Я тоже. Бедный мальчик, должно быть, так испугался. Я уже начала. Написала заявление на имя старшего министра юстиции, чтобы добиться для него королевской прерогативы милосердия.

— Что? Я никогда о таком не слышал.

— Я тоже не слышала; по крайней мере, не по официальному названию. Это посмертное королевское помилование за судебную ошибку, связанную с казнью через повешение.

— Вау, я понял тебя. Энни, я впечатлен. Будем надеяться, что они это сделают.

— Уверена, что так и будет. Как они могут не сделать? Это может занять очень много времени, но, по крайней мере, мы знаем правду, и Колин теперь обрел покой. Я не могу долго оставаться. Я еду в больницу к Джону. Просто хотела убедиться, что ты справляешься.

Она подмигнула ему и поцеловала Элис в макушку.

— Пока, умница.

Элис помахала ей рукой.

— Пока, умника.

Энни отправилась в путь. Она не могла дождаться, когда Альфи начнет говорить. Дети росли так быстро. Когда она добралась до больницы, на этот раз ей удалось найти место для парковки и заплатить за талон. Энни надеялась, что сегодня Джона отпустят домой. Она уже позвонила миссис Браун, которая переехала в пасторский дом, чтобы присматривать за ним. Это было очень мило. Как бы он ни стонал по поводу своей экономки, она была хорошей женщиной. Войдя в его палату, Энни чуть не завизжала, увидев его полностью одетым и сидящим в кресле у кровати.

Он улыбнулся ей.

— Ну, неужели я вижу перед своими глазами прекрасную Энни Грэм?

— Вы выглядите намного лучше. Вам разрешили вернуться домой?

Над его лицом пронеслось облако, и выражение лица на секунду потемнело. Он кивнул.

— Да, я им надоел. Сестра сказала, что она счастлива, что я ухожу.

Энни засмеялась.

— Хорошо, давайте вернем вас домой, где вы и должны быть. Миссис Браун будет на седьмом небе от счастья.

Он закатил глаза.

— Она, может, и будет, но я, возможно, нет.

— Не вредничайте. Кто-то должен присматривать за вами.

Он встал, и Энни взяла его сумку, которую принесла для него пару дней назад. Она собрала в нее все, что могло понадобиться, включая верную, выцветшую футболку «Rolling Stones», в которую Джон облачился сейчас. Они медленно вышли из палаты, Энни обхватила его руку. Она не рассказала ему о Горди Маршалле — не хотела обременять лишними заботами, — а он повел себя очень вежливо и не спросил, откуда у нее фиолетовый синяк на щеке и порез над глазом.

Когда они вышли на свежий воздух, он глубоко вдохнул.

— Я больше никогда не буду воспринимать солнце на лице или свежий воздух в легких как должное. Спасибо тебе за все, Энни.

— Не за что; это меньшее, что я могу сделать.

Они подошли к ее машине, и она открыла перед ним дверь. Джон отмахнулся от ее руки, когда она наклонилась, чтобы пристегнуть его ремень безопасности.

— Я еще не инвалид.

Она усмехнулась и обошла его со стороны водителя.

— Давайте, отвезем вас домой, а потом мне необходимо съездить на работу.