Лицо порока (СИ)

Шеф подозрительно повел носом, недовольно покашлял. Он только теперь заметил в моей руке дымящую сигарету, которую я по привычке опускал под стол после каждой затяжки. Шеф категорически запрещал сотрудникам курить в кабинетах и даже издал на этот счет соответствующее распоряжение, с которым всех ознакомила Маша под расписку. Но я всегда нарушал его волю — писать без сигареты просто не могу. Недовольно взглянув на струйку дыма и многозначительно помолчав, шеф со вздохом бросил:

— Короче, Максимыч, сделай корреспонденцию из медсанчасти! И давай, как можно больше светлых тонов!

— Ладно! — согласился я нехотя и, привстав, швырнул окурок в открытую форточку.

Шеф нервно потер рука об руку, похмыкал, пофыркал и, наконец, удалился. А я принялся звонить в медсанчасть, чтобы договориться о встрече с руководством.

Через полчаса я уже сидел в кабинете главного врача Горецкого. По-молодецки подтянутый, опрятный и энергичный, этот пятидесятипятилетний человек любил порассуждать. Он долго говорил о путях становления украинской медицины, поделился своим видением решения проблем в здравоохранении и часа через полтора бодро объявил:

— Ну, а что касается этого аппарата, то о нем вам лучше расскажет мой заместитель Диана Александровна. Я провожу вас в ее кабинет, она ожидает.

Мы пошли к заместителю. У них с Горецким была общая приемная.

— Диана Александровна! — окликнул главврач, приоткрыв дверь ее кабинета, и заглянув внутрь. — Сотрудник газеты задаст вам несколько вопросов. — И отступив в сторону, обратился ко мне: — Иван Максимович, прошу! На все ваши вопросы вы получите здесь исчерпывающие ответы.

Я вошел в кабинет заместителя. Вяло поздоровался, окидывая влядом обстановку. Бедновато. Стандартный набор мебели для мелкого руководителя. Палас на полу выцветший, местами протертый до дыр. Не солидно!

За письменным столом — женщина в белом халате. Красивые, медового цвета волосы. Она смотрит, сдержанно улыбаясь.

Я взглянул ей в лицо и оторопел. Это была та самая прекрасная дама, которую пару недель назад мне довелось увидеть в «Оксамите». Вот они, невероятно синие с поволокой глаза!

— Прошу, садитесь! — Диана. Александровна, приподнявшись, взмахом руки указала мне на место за приставным столиком.

Я опустился на стул и рассеянно уставился на нее.

— Так что вас интересует? Спрашивайте! — мой взгляд, наверное, озадачил женщину. Она опустила голову и принялась что-то искать в кипе бумаг.

— Думаю, будет лучше, если я не стану задавать вам вопросы, все равно ничего не смыслю в медицине, — пролепетал я, еле ворочая языком. Он почему-то перестал мне повиноваться. — Просто расскажите об аппарате. Какие он дает преимущества, сколько стоит?

— Я поняла! — кивнула она, поправляя воротник-стоечку платья. — Но для начала, может, чашечку кофе?

Я пожал плечами:

— Если вас, это не затруднит, то не откажусь. Надеюсь, вы составите мне компанию?

— С удовольствием выпью чашечку! — Диана поднялась из-за стола.

Дородная, осанистая женщина с объемными, волнующими бедрами.

Грациозно подплыла к одному из шкафчиков и, открыв дверцу, достала банку растворимого кофе, сахарницу, чашки. Поставила на приставной столик передо мной. Затем включила чайник, покоившийся на латунном подносе за шторой на подоконнике.

Пока чайник вскипал, заместитель говорила об аппарате, подробно объясняя не только то, какие заболевания можно выявить с его помощью, но и принцип работы. Впрочем, много времени рассказ не занял.

— Аппарат опробован нами и, подчеркну, показал свою высокую эффективность, — закончила Диана, уже сидя напротив меня и разливая по чашкам кипяток.

— Что ж, большое вам спасибо за интервью! — от души поблагодарил я, не отрывая от нее глаз.

— Ой, что же это я! — вскочила она и метнулась к шкафчику. — А конфеты! У меня есть чудесный грильяж… Да, а может, и рюмочку коньяка?

— Великолепно! — улыбнулся я.

Диана принесла коробку конфет и бутылку коньяка. Потом извлекла из тумбочки две рюмки. И, изящно уложив обратно на стул свой, наводящий на грешные мысли, зад, попросила:

— Наливайте, Иван Максимович! Это мужское дело, верно?

Я без лишних слов взялся за бутылку.

Пила Диана маленькими глоточками, маняще приоткрыв припухшие губки, аккуратно накрашенные помадой. При этом держала голову высоко и чуть набок. Я исподтишка наблюдал за ней.

— Кстати, может, вы захотите взглянуть на аппарат? — спросила она, запоздало вспомнив, что я ведь и в глаза не видел объект своей будущей корреспонденции.

— Да нет, — отрицательно покачал я головой. — С вашего позволения я лучше возьму с собой тот буклетик, что вы мне показывали. Там есть снимок аппарата. Мы его поместим в газете в качестве иллюстрации материала.

— Как хотите, Иван Максимович! — Диана пододвинула ко мне коробку с конфетами. — Угощайтесь, угощайтесь, пожалуйста. Они очень вкусные.

Мы выпили еще по рюмочке, и я предложил: