Лицо врага: Окно первое (СИ)

Нет, ну вообще я подозревала, что ночью, но для этого я слишком хорошо её знала. Подруга моя для своих пациентов была особенно добра и особенно кошмарна, устраивая полный разнос за одно лишнее движение и маринуя их в постели до полного и бесповоротного выздоровления. Поэтому на целительских практиках в главной городской больнице пациенты выставляли караул из лояльных санитаров и по их условному сигналу, менявшемуся с каждым её приходом-уходом, внезапно засыпали, да так достоверно, что даже она иногда не могла понять, спит человек, или притворяется. Лично я, подхватывая что-то посерьёзнее простуды, загуливалась абы где до ночи, попутно наведываясь к её более мягким сокурсникам за лекарствами и советами, как лучше спрятаться от дорогой подруги.

— Вчера вечером, плавно переходящим в ночь. Ты даже при этом присутствовала, не поверишь, — ответил он с очень честным видом.

Я даже почти его пожалела, несчастного страдальца за благие намерения.

— Что-то не припомню я такого.

— А жаль. Уж не думаешь же ты, что ночное дежурство не предполагает стоячего дежурного во всеоружии?

— Отнюдь, — я даже немного развеселилась. Ох, и не знает же он наших реалий. Ничего-то он не знает, всему его, несчастного, учить надо. — Твоё дежурство предполагало два обязательных условия, а именно отсутствие сна и обязательную побудку меня в случае опасности. Вставать тебе для этого совершенно не требовалось.

— Издеваешься?

Он и в самом деле удивился.

— Разумеется. Вер, — позвала я. Вообще-то сон подруги был очень чутким, но, к сожалению, не по полнолуниям, то есть, не сейчас. — Хочешь небольшой сюрприз?

Теан, кажется, начал что-то подозревать, но было уже поздно.

Она заворочалась. Села, слепо утвердилась в этом положении, зевнула и только потом открыла глаза, сначала почему-то правый, а потом левый. За пару мгновений, показавшихся мне часом, я успела в мыслях трижды помереть, исключиться из Школы и пять раз убить Теана разным способами и при разных обстоятельствах. И только после этого подруга сморгнула и убрала ненормальный блеск глаз, и без того зелёных. Посмотрела, часто и сонно моргая, на Теана, который то ли ничего не заметил, то ли хорошо сделал вид, что ничего не заметил, и мгновенно переменилась в лице, полностью проснувшись.

— Тебе, радость моя, кто вставать разрешил? — с нажимом произнесла она, очень красноречиво смотря на Теана.

Вера встала, твёрдым военным шагом подошла к нему и, взяв за шкирку, банально дотащила до кровати. Буквально закинула его туда, откуда секундой раньше резво соскочила я, и категорично заявила:

— Раздевайся, ложись, и чтоб я не видела тебя больше в другом положении.

— Но… — попытался было возразить несчастный обалдевший он, но:

— Молчать.

— Да чтоб тебя…

Я поднялась, опершись об угол стола, и потёрла ушибленное колено. Но ладно, Теану в любом случае полезно, а я могу и потерпеть.

Пока Вера излишне громко ругалась, я быстро заплелась невидимостью и переоделась, освежилась тоже заклинанием.

Глянула в окно, приоткрыв один ставень ровно настолько, чтобы можно было хоть на что-то посмотреть, и увидела там утро, солнце, лес, бабу какую-то, возвращающуюся из лесу с двумя большими корзинами, в которых с горкой лежало что-то коричнево-белое, существо, похожее на ворону, на заборе, умывающегося облезловатой лапкой грязно-рыжего котика и вообще полную идиллию. Порадовалась даже.

Отвернулась от окна, глянула на переодетую уже Веру, расчёсывающую свои роскошные волосы, на Теана, отвернувшегося к стенке и тихого-тихого, мирного-мирного, послушного-послушного, примерного-примерного, руки по швам и одеяло по уши, и поняла вдруг, что что-то не так. Не в смысле что-то не так с Теаном, хотя с ним тоже по жизни что-то не так, а что-то не так с окном. То есть, за окном. Рано я от него отвернулась, бросив его на произвол судьбы.

Вернулась к окну. Полуворотлен сидел, мёртвый кот умывался, баба шла, солнышко светило. Только вот, скажите на милость, как это баба может сходить за грибами в этот гадючник, да ещё и вернуться, да ещё и с грибами? Местные и в нормальное-то время в эти леса ходить побаивались.