Лицом к лицу с Америкой

Свой призыв советские ученые подкрепили щедрыми делами. В 1956 году, выступая на аэродроме по возвращении Н. С. Хрущева из поездки в Англию, сопровождавший его академик И. В. Курчатов благодарил партию и правительство за заботу о развитии советской науки. «С разрешения партии и правительства, — сказал он, — я доложил на заседании английских физиков о некоторых работах Академии наук СССР по управляемым термоядерным реакциям.

Я счастлив тем, что правительство моей страны проявило благородную инициативу и первым в мире решило снять секретность с этих работ».

Вместе с тем советские атомники одержали еще одну историческую победу. Выполняя директивы XX съезда, они создали первый в мире атомный ледокол, положив тем самым начало великой технической революции — мирному применению атомной энергии на транспорте.

И пока электросварщики копошились в еще почти пустой скорлупе строящегося американского атомохода «Саванна», советский атомоход «Ленин» вступил в строй, стал на Неве рядом с легендарным крейсером «Аврора».

«Пуск ледокола «Ленин», двигатели которого сейчас приводятся в движение атомной энергией, — писал Никита Сергеевич Хрущев в своем ответе на письма и телеграммы, поступившие в связи с поездкой в США, — также имеет символическое значение. Не случайно именно советские люди, которые первыми в мире запустили электростанцию на атомной энергии, первыми ввели в строй и атомный ледокол. Тем самым мы вновь наглядно показали, что советские люди полны решимости использовать энергию атома в мирных целях.

Наш атомный ледокол «Ленин» будет ломать не только льды океанов, но и льды «холодной войны». Он будет прокладывать путь к умам и сердцам народов, призывая их совершить поворот от соревнования государств в гонке вооружений к соревнованию в использовании атомной энергии на благо человека, на согревание его души и тела, на создание всего необходимого, в чем нуждаются люди. Мы готовы сотрудничать со всеми народами в деле мирного использования атомной энергии, и нам было бы приятно, если бы этот призыв был подхвачен всеми государствами».

В первый же день пребывания в Вашингтоне, пока Н. С. Хрущев беседовал с Д. Эйзенхауэром, советский ученый начальник Главного управления по использованию атомной энергии В. С. Емельянов вел переговоры по вопросам использования атома в мирных целях с председателем американской комиссии по атомной энергии Д. Маккоуном.

Друг перед другом, лицом к лицу стоят две великие державы — Восточный и Западный великаны. Обе они обладают термоядерным оружием беспримерной сокрушительной силы. И Восточный великан не раз на протяжении последних лет говорил своему Западному соседу: давайте запретим атомное оружие, прекратим его опасные испытания и его угрожающее совершенствование, обратим свои совместные силы на труднейшую проблему мирного применения термоядерных реакций.

Но представителям «атомной дипломатии» было трудно перестроиться. Они упорно продолжали цепляться за политику «с позиции силы», хотя позиция эта существовала только в их воображении.

— Да, — говорили они, — у Советского Союза теперь есть и атомное и термоядерное оружие. Но границы Соединенных Штатов далеки от него, а наши военные базы у него под боком…

И они стали силой втискивать в руки своих перепуганных сторонников в других странах батареи баллистических ракет ближнего и среднего действия.

Тогда разыгравшимся стратегам откровенно сказали, что Советский Союз располагает межконтинентальной ракетой. Это заявление было встречено смешком недоверия. Но тем временем произошло научное событие всемирно-исторического значения.

Свершилось неслыханное чудо. Гением советской научной и изобретательской мысли, по воле народа, по велению Коммунистической партии было создано новое небесное тело — искусственный спутник Земли.

Маленькая металлическая луна стала вращаться вокруг нашей планеты по эллиптической орбите, по законам, обязательным для всех небесных светил. Все человечество было восхищено этим величественным актом творения.

Новый спутник Земли, совершающий множество кругосветных путешествий в сутки, не являлся мертвой глыбой металла, он жил своеобразной напряженной жизнью. Его корпус, подобно мифическому ковчегу, был населен разнообразным семейством научных приборов — этих «органов человеческого мозга», как однажды вдохновенно назвал их К. Маркс.

Незримые нити радиоволн связывали советский спутник с Землей. Радист из Антарктиды, принимавший в наушники его характерный писк, английский ученый, прильнувший к экрану радиотелескопа, американский священник, заметивший искорку в небе перед восходом Солнца, — тысячи людей, наблюдавших спутник, как бы совершали путешествие вместе с ним.

Наступила новая эра в науке и технике. Началась смелая разведка боем неприступных космических рубежей. Открыта новая страница в международных отношениях.