Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Ли Юнь хотел пойти с Хань Юанем, но, взглянув на Чэн Цяня, передумал.

— Я буду заниматься фехтованием, — сказал он.

Хань Юань повернулся к Чэн Цяню и подобострастно сказал:

— Младший старший брат, как насчет того, чтобы пойти вместе со мной купить фруктов?

— Возьми с собой младшую сестру, — с долей иронии ответил Чэн Цянь. — Вы двое отлично проведете время вместе.

Хань Юань промолчал.

В конце концов, Хань Юань поднял Лужу, придерживая ее одной рукой. Почесав щеку, он почувствовал, что над ним как будто издеваются. Но вскоре он забыл об этом, ведь Чэн Цянь всегда напоминал иглу, спрятанную в шелковой подушке и готовую уколоть любого, кто к ней прикоснется. Иногда даже учитель не мог избежать этой участи. Хань Юань привык, потому и не возражал, радостно убежав вместе с Лужей.

Длинное лицо Вэнь Я вытянулось. Наблюдая за тем, как ученики Мучунь чжэньжэня  с шумом расходятся после коротких разговоров, он дал каждому из них оценку. Уставившись на Янь Чжэнмина, он заметил: «Полное отсутствие дисциплины; бездельник».

Затем он посмотрел на Ли Юня: «Если не считать твердости, то ничего хорошего».

И для Чэн Цяня его оценка была краткой. Не уточняя причины, он заявил: «Ничего не поделаешь».

Хань Юань был последним и единственным, кто не получил в качестве оценки даже слово «бездельник». Вэнь Я очень удивленно спросил Мучунь чжэньжэня:

— Ты взял этого парня для количества?

Что касается Лужи, то она осталась в стороне, поскольку являлась человеком лишь наполовину и у нее еще не было полного набора зубов.

Закончив комментировать, Вэнь Я фыркнул и ушел, не глядя на помрачневшее лицо Мучунь чжэньжэня.

С наступлением темноты ученики клана Фуяо поднялись на борт корабля, направлявшегося на остров Лазурного Дракона.

Все заклинатели были из плоти и крови, как и обычные смертные. Они также делились по рангам и любили сравнивать себя с другими.

В порту Восточного моря выстроились в ряд десятки кораблей и лодок. Некоторые из них были большими, украшенными резными узорами и изящными занавесями, а некоторые — маленькими и настолько разбитыми, что, казалось, вода зальет их, стоит только чуть покачать.

Учитель, как истинный охотник за низкими ценами, сразу же приметил маленькие лодки; это обошлось бы ему всего в пять монет с человека. Для клана Фуяо не могло быть более дешевого и лучшего варианта.

На лодке стояло несколько горшков и мисок. По словам других, их использовали для вычерпывания воды, когда днище протекало.

Но на этот раз план учителя провалился. Как раз когда он пошел к причалу, Янь Чжэнмин послал младшего адепта заказать самый большой, самый дорогой и самый великолепный корабль. Высоко подняв голову и выпятив грудь, он взял на себя инициативу переправить их на остров.

Чэн Цянь пошел последним вместе со своим учителем, потому что не хотел идти ни с одним из своих братьев.

Затем Чэн Цянь увидел, как учитель впервые нахмурился, глядя на старшего брата.

Заметив это, он спросил:

— Что случилось, учитель? Первый старший брат слишком расточительный?

— Действительно трудно что-либо сделать без денег, — сказал Мучунь. — Но деньги, в конечном счете, лишь внешняя вещь, о которой мы не можем слишком заботиться. Ему не следовало быть таким напыщенным.

Чэн Цянь дважды вздохнул, прежде чем понял, о чем говорит его наставник. Он огляделся и увидел вокруг себя людей, направляющихся на остров Лазурного Дракона. Кроме моряков и рыбаков, здесь были и люди из других кланов.

Некоторые юноши, не умевшие скрывать свои помыслы, уже вовсю изучали их с головы до ног.

Янь Чжэнмин приказал младшим адептам отнести его роскошные вещи на корабль. Его высокомерие и манеры, по-видимому, скрывали личность заклинателя и делали его похожим на распутного сына из богатой семьи. Он производил впечатление наглого бездельника не от мира сего.

Некоторые люди относились к ним с презрением, некоторые — с отвращением, а несколько человек в лохмотьях ходили вокруг лодок, поглядывая на Янь Чжэнмина со странным выражением на лицах.

Чэн Цянь непроизвольно сжал свой деревянный меч. Он поднял глаза и внезапно спросил:

— Учитель, когда я смогу получить настоящий меч? Такой же, как у первого старшего брата. Думаю, даже его мастерство фехтования не так хорошо, как мое.

Мучунь чжэньжэнь с нежностью посмотрел на него.

— А зачем тебе настоящий меч?

Чэн Цянь снова обвел взглядом людей с недобрыми лицами, думая, как ему следует ответить. Он был чрезвычайно чувствителен к враждебности со стороны других и чувствовал бы себя в безопасности только в том случае, если бы у него было настоящее оружие.

Слова учителя прозвучали для него резко.

Почему человек должен жить в согласии с чужими взглядами и потакать чужим пристрастиям?

Почему люди должны игнорировать свою собственную волю из-за зависти других?

Почему же?!

Но эти мысли нельзя было озвучить учителю. Чэн Цянь был уверен — ему это не понравится. Поэтому, вместо правды, он сказал:

— Я вижу, что у всех остальных они есть.

Мучунь Чжэньжэнь улыбнулся.