Люба

— Я могу сказать лишь одно. Я люблю тебя и его. — Он положил руку ей на живот. — Ты хочешь уйти от меня?

— Нет. Не хочу, но я боюсь отношений.

— Наши отношения тянутся с сентября и имеют последствия. Ты боишься быть женой? Матерью? Не бойся, я с тобой. Я понимаю, что ты слишком молода, что хочешь погулять…

Она жестом остановила его.

— Я не хочу погулять, никогда не хотела. Ты тот, кого я ждала всю жизнь. Ты снился мне ночами, я жила ради встречи с тобой. Мне никто никогда не был нужен, я никем не увлекалась и вообще с лицами мужского пола дружила лишь как с коллегами. Я помню тебя, Саша, всегда помнила и ждала тебя реального.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Любушка, позвони Грину, скажи, что не приедешь. Я никуда вас не отпущу.

Она уткнулась лицом ему в грудь и они стояли так довольно долго, он гладил ее волосы и обнимал.

Новый год они встречали все вместе. Саша, Люба, Женя, Володя, Тетя Маша, Коля и его родители. Люба звала отца, но тот сказал, что заскочит ненадолго, а затем будет с семьей. "Я уже не его семья", — с обидой подумала Люба. Настроение моментально упало. Он был ее отцом, человеком, которому она всегда безоговорочно верила, которого боготворила. Пусть внешне казалось, что они с прохладцей относятся друг другу, но это внешне. Они были семьей, а совсем недавно она поняла, что у них разные семьи, и от этого было тоскливо. Пару дней назад отец обратился к ней с просьбой.

— Люба, мне первого надо отправить статью, а она сырая. Переведи на французский и английский, откорректируй и напечатай. Помоги, девочка, у меня времени нет, с Сашенькой надо общаться, он совсем еще малыш. Хочу, чтобы он помнил меня, чтобы знал своего отца. Я умру, он же еще маленький будет. Поможешь?

— Конечно, папа, у нас с Сашей гости тридцать первого, ты заходи хоть не надолго.

Люба все вспоминала этот недолгий разговор с отцом. Она перевела и отпечатала статьи, но говорить о них тридцать первого не хотела. Она хотела поговорить о них с отцом наедине, но, как всегда, не случилось. Все сидели за столом, было весело. Это были ее первые гости и первый семейный праздник с друзьями. Отец пришел около девяти. Принес шампанское и конфеты, сел за стол. Очень мило беседовал с Колиными родителями. Хвалил Колю. Затем как бы невзначай попросил Любу отдать ему статьи.

— Папа, давай не сегодня.

— Ты перевела?

— Да, но я думаю, что нам надо поговорить о них наедине.

— Не понял, что ты хочешь сказать?

— Папа, прошу, не сегодня.

Он почти вышел из себя.

— Люба, отдай статьи и я пойду. Я отправлю их по дороге. В чем дело?

— Их нельзя отправлять, по крайней мере, в первоначальном виде. Я сделала два варианта, один чисто твой, но он не верен. Ты ошибся, и на этом построил ложную концепцию. Второй, как я это вижу. Но все надо читать и выверять. Папа, давай завтра или когда скажешь.

— Ты себя слышишь? Ты оспариваешь мое мнение перед моими подчиненными? Люба?

— Я не оспариваю твое мнение, я прошу тебя пересмотреть твои статьи и все.

— Саша, ты читал? Ты знаешь о чем она говорит?

— Нет, Александр Валерьевич, я не имею на это право. Она сама работала в вашем кабинете. Я туда и не вхожу никогда.

— И ты считаешь возможным, что студентка оспаривает мое мнение?

— Я не имею представления о сути вопроса.

— Ты видишь, как надо себя вести с академиком? Он почтителен. А ты? Где субординация?

— А я думаю, что опозориться в глазах мирового сообщества гораздо хуже. Вот так, господин академик.

— Дай мне оба варианта, я прочту. Сейчас позвоню Кате, что буду позже, и прочту. Смотри у меня!

Он удалился в кабинет. Через несколько минут Люба вернулась к столу. Она нервничала, Саша крепко сжал ее руку.

— Он зол? — спросил он.

— Да, но я не могла поступить иначе.

— А если ты ошибаешься?

— Значит он устроит мне взбучку, я вытерплю и признаю ошибку, но меня придется переубеждать.

Коля с нежным восторгом смотрел на Любу, что не укрылось от его родителей.

— Любушка, ты не меняешься, — произнесла Маша. — Неужели жизнь тебя не учит?

— Учит, я научилась принимать полностью самостоятельные решения. Тетя Маша, вы же знаете, что с отцом бывает трудно.

— Я знаю, что с тобой тоже бывает трудно.

Прошло минут двадцать. Коля, Володя и Колин отец говорили о футболе. Женщины о кулинарии. Люба молчала, Саша гладил ее руку и тоже молчал. Корецкий появился в гостиной совершенно неожиданно. Все взгляды были устремлены на него. Он улыбался. В глазах был восторг.

— Люба, я восхищен. Спасибо, дочка. Ты была права. Я переделал титульный лист, теперь все нормально, я отправлю статью, но с двумя авторами. Давайте выпьем. Сегодня я понял, что жизнь прожил не зря. Оказывается, это счастье — осознавать, что дети тебя превзошли. Так держать, девочка!

Он обнял дочь и поцеловал в лоб. Люба прижалась к отцу всем телом, ведь за последние пятнадцать лет такое проявление отцовской любви случилось впервые. Он посидел со всеми за столом, затем вместе с Любой играл на рояле. В одиннадцать он ушел, чтобы встретить Новый год с Катей и сыном.

Мысли. Люба