Любаша (СИ)

После ухода Мюррея вежливая улыбка вздохнула и собрала цветастый подол дружелюбия, скатав в трубочку до следующего раза. Достала письмо Хильды. Прочитала и сложила обратно.

— Вот, Люба, второй шанс. Держи и распишись, да не обосрись от привалившего счастья, — поздравила сама себя.

Закрыв глаза, опустилась на дно купальни. Горячая вода творит чудеса, смывая вместе с грязью горести и печали, если человек готов отпустить наносное. Держалась внизу, пока легкие не начали гореть. Стремительно вынырнула, взмахивая руками и делая хриплый судорожный вдох. А затем еще и еще.

«Раз не готова тонуть, нечего помирать! Встала и пошла делать!» — часто говорила бабушка.

Порой казалось, что она не судья, а генерал в отставке. Даже мать ее побаивалась, хотя никогда не признавалась.

— Я найду свое место, ба, — пообещала потолку. — Только и ты, пожалуйста, живи там.

До водных процедур предусмотрительно сходила и выбрала несколько комплектов вещей, сложив на полках небольшого шкафа в комнате Хильды. Хоть она и советовала занять выгодную территорию в гостевых покоях, обосновалась в ее комнате. Отсутствие каких-либо личных вещей наводило на мысль, что женщина заранее знала мое решение.

Пространство утопало в ярких лучах, щедро проходящих сквозь два больших окна напротив входа. Бревенчатые стены обшиты светлыми деревянными панелями. Бежевая кровать с резным изголовьем и растительным орнаментом на ножках. Уютное кресло с аккуратно сложенным пледом и подушкой, украшенной красными цветами, такими же, как на занавесках песочного цвета около окна. Двустворчатый шкаф, комод на три ящика с пустыми шкатулками, две свободные открытые полки на стене для безделушек, покрытый светлой скатертью стол и стул около одного из окон. Камин, напротив кровати, затейливо выложенный камнем. Два ковра. Современные удобства: небольшая купальня с удобными ручками по всему периметру, пара корзин, полочки с мыльными принадлежностями, квадратное зеркало над каменной раковиной.

Это комната для дорого человека, а не для кухарки.

Сплела косу из влажных волос. Одела светлую свободную рубашку и многослойную юбку. Верхний ярус винного цвета, поверх темного нижнего. Ноги обула в те же сандалии. Комната Хильды была привлекательна близким расположением к кухне и приличной удаленности от покоев Мюррея.

Повторный осмотр дома и придомовой территории занял не много времени. Щедро набитые кладовые давали фору на пару месяцев. Под потолком висели различные пучки засушенных трав неизвестного назначения.

Нужна бумага и писчие принадлежности, чтобы подписать все. Пухлый сборник сказаний о богах этого мира в комнате Хильды развеял страхи относительно способностей к чтению. Подозреваю, что письму придется учится.

В кладовой взяла тряпки, ведро, налила воды и пошла отрабатывать свое содержание. Задорный голос оторвал от надраивания полов:

— Мммм… Милая девушка, позвольте предложить вашим нежным ручкам превосходный крем. Больно представить, во что они превратятся через пару недель.

На пороге комнаты стоял долговязый парень с широкой улыбкой. Пшеничные волосы собраны в косу, темно-зеленые глаза блестят озорством, длинные музыкальные пальцы с узкими кистями, свойственные скорее девушкам, нежели мужчинам. Рубаха, коричневый жилет, штаны из темной плотной ткани, заправленные в высокие кожаные сапоги.

Облепленные комьями грязи.

Нагнула голову в бок, узрев путь незнакомца, и улыбнулась, стараясь не скалиться. Он поднял брови, обернулся и выдал:

— Оу! — сложив губы трубочкой. — Я — Велдон, а ты — Люба. Предлагаю простить за оплошность, впредь буду…гм… сообразительнее! — просиял парень. — Я очень полезный. Точно, точно! — покивал головой. — А еще лекарь! Джонатан будет не рад, если задушишь этой тряпкой в день знакомства.

Оказалось, я крепко сжимала орудие труда.

— Хорошо, — тут же нашлась. — Тогда обучишь письму и поможешь на первых порах, терпеливо отвечая на множество вопросов.

— Может просто протру за собой? — поднял брови вверх.

— Поздно, — усмехнулась, вставая с четверенек.

Следующий час Велдон стонал и пил воду, в перерывах между своей болтовней и моими вопросами. Утащив книгу для записей у Мюррея, он гордо плюхнул ее мне под нос:

— Владей! Но вдумчиво и со смыслом, ибо в нашей дыре это дорогое удовольствие!

Сказал не ждать Джонатана на обед и ужин, ибо днем он ел вместе с остальными, а про ужин всегда забывал. Настоятельно рекомендовал не спать до полудня, обеспечивая Мюррея ранним завтраком. Ибо голодный командир — страшное дело. Показал запас настоек и мазей, спрятавшихся в трех корзинах. Хильда была очень запаслива. Стоял и ждал, пока подписывала. Научил укрощать печь.

— Все Люба, — вытер пот со лба. Веселье слетело наносной шелухой. — Корми и отпускай, в лазарете полно раненных… О, пирог кормилицы! — больше предложить было нечего.

Набросав примерный план поселения, Велдон вылетел пулей.

В чистых сапогах.

* * *

Засунула карту местности под резинку лифа на плече.

— Сейчас бы супчик…

Поменяла броский наряд на платье глубокого шоколадного цвета. Скрипя зубами, накинула на голову платок, повязав на манер косынки.