Люби меня настоящую (СИ)

— Ты простишь меня? — растирает слезы по лицу — Доченька моя, родная моя.

— Я может быть. А вот твоя маленькая дочь, никогда уже не простит. Ее нет больше. Поздно спохватилась — не знаю, как удается выговаривать равнодушно. Орать хочется, обвинять, все высказать.

Она как то успокаивается, говорит понимающе:

— Я знаю, Рита, мне до конца жизни на себе это нести. Ты приехала, а это уже слишком много для меня. Проходи, пожалуйста, я тебя покормлю, с мужем познакомлю. Поговорим немного.

Я киваю. Рассматриваю кухню. Простая, уютная. Пирожки, кастрюлька с супом. Белые занавески, пестрая клеенка. Такой саднящей печалью охватывает. Я хотела так жить с ней. Не много. Вот так, как сейчас.

Мать суетится, накладывая еду. Рассказывает, что пить бросила год назад, ее тогда еле откачали.

Поняла, что конец близко и жить захотела. Через полгода сошлась с Ильей, бывший военный, вдовец, старше ее на десять лет. Дом починили. Окна поставили, сейчас кредит выплачивают. Устроилась в магазин неподалеку. Муж на складе грузчиком. Счастливая семейная жизнь. Простая, хорошая.

Через час пришел Илья. Серьезный мужчина приятный. Видно по выправке что военный. Мать замельтешила представляя нас друг другу.

— Тома, присядь, от твоей суеты только хуже — угомонил он. Она присела, складывая трясущимися руками полотенце.

— Спасибо, Рита, что приехала. Я все знаю, ты дай матери время, не гони ее. Обеим на пользу пойдет

— я слушаю и слышу, все что он говорит. Но до осознания еще далеко, просто принимаю к сведенью.

— Ладно, спасибо за гостеприимство, я пойду, автобус скоро

— А может завтра, переночуешь у нас — спохватилась мама.

Отрицательно мотаю головой. Уже на выходе

— Риточка, мне ничего не нужно, я только звонить буду. Можно?

— Звони, я отвечу.

Так и прощаемся. Я возвращаюсь домой. чтобы понять как дальше, нужно время. Нам обеим. Прошлого не вернуть. Близкими мы уже не станем. Но общаться я буду. Как с далекой родственницей. По праздникам.

Пока еду, звоню своей семье Маше и Максиму. За поздним ужином внимательно выслушивают мои излияния. Их поддержка сейчас как воздух. Иначе не выдохнуть. Видя мое состояние, остаются с ночевкой. Так и засыпаем в одной комнате, как в самом начале. Когда никого кроме нас в этом мире.

Глава 31

В понедельник готовлюсь, репетируя перед зеркалом. Самовнушение, аутотренинги все идет в ход. Нет, макияжу и коротким юбкам. Теперь мой стиль антисекс. Широкие джинсы, боди и толстовка. Для надежности. На себя я не рассчитываю. Мой внешний вид если не отпугнет Лукашина, то хотя бы остановит. Что бы содрать эту спец защиту, придется повозиться. Надеюсь, этого времени хватит, что бы я одумалась.

Еще пятнадцать дней продержаться и я отвыкну от него. Перестану скучать за руками, губами телом. Да ладно, чего уж там за пошлыми шутками, романтикой и одержимостью мной. Я верю в это. А если верить то получится. Поджимаю губы, смотря в зеркало. Дура ты Ритка. Влюбленная безнадежно.

Все иду. Я … совсем не готова. Тима нет в аудитории. Это как монетку кинуть. Орел это хорошо, можно расслабиться. Решка, очень плохо, я так за ним соскучилась. Увидеть хочу, как улыбнется ямочки на щеках. Двадцать один день, нет, не вложимся. Вздыхаю. Глубоко и грустно.

Усаживаюсь с Катей

— А где Лукашин? — стреляю глазами на Кэда — Вольнов то здесь.

— Да его с четверга не видно, до этого как тайный орден основал. Бесконечно кто-то заходил, шептались, он как главарь восседал — просветила меня Катя.

Хм секретики… Осекаю себя, но это уже не моя проблема. Вика зашла зыркнула на меня и как-то шарахнулась в сторону. Что это с ней. Села максимально далеко. А главное молча. Не прошлась по внешности, по образу жизни. Странно. Надоело скорее всего. Интересно, а с Тимофеем они еще пересекаются. От этой мысли ревность треском прошлась по ребрам, забираясь внутрь и царапая когтями сердце до крови. Я согнулась, зажимая болезненные ощущения.

Пришла Соня, мы двигаемся, пропуская третью обиженку адского трио.

Кэд проводил ее глазами. Замер, врубаясь в упор на нас. Если бы можно убить взглядом, наши с Сонечкой тела валялись бы изрезанные в клочья голубыми глазами Вольнова. Ему — то мы что сделали. Это его друзья поиграли и смылись. Оставляя после себя пепелище от первой любви.

Мы переглянулись в полном непонимании транслируемого посыла.

— Рит, ты сегодня странно выглядишь? — подруги осматривают мой защитный имидж, который не пригодился. Атаки не будет. Сегодня точно.

— Новая жизнь новый имидж — смеюсь в ответ, не посвящать же их во все подробности. Секс в туалете и чужой квартире не то, чем делятся с людьми.

Меня отвлекает Даша Савойская, просит сделать ей дизайн. На гуччи старой коллекции. Это очень завлекательное предложение. Обсуждаем детали. Она довольна моими идеями.

А дальше все вертится по кругу. Университет работа в ресторане. Заказы. Не много, но есть всегда. Бюджет ощутимо вырос. Это подпитывает энергию и драйв. А ночью. Все плохо, нисколько не легче. Умещается в одной фразе. Тимофей Лукашин.

Он снова пропал. Нет его. Я жду каждый день. Долго. Волнуюсь. Переживаю. И спросить не могу.