Люби меня нежно

- Я? Этого точно не произойдет! - рассмеявшись, призналась она.

- Никогда не говори «никогда», милая. - Он подмигнул ей и улыбнулся.

- Никогда. - Она намеренно долго держала улыбку, а потом тоже подмигнула ему и взмахнула копной своих роскошных волос.

«Как я люблю ее!»

- Когда испанский принц вытаскивает оружие, горе тому, кто станет на его пути, - предупредил он ее. - Иначе можно оказаться на его копье.

- Как я боюсь, рыцарь! - насмешливо отозвалась она.

- Значит, ты заметила.

- Ты возмутительно себя ведешь.

Они пожали друг другу руки, и она повторила:

- Никогда. Поверь мне. Никогда и ни за что.

Договоренность длилась тридцать пять минут.

Синтия только закончила убирать на кухне. Она стояла у раковины и не могла сдвинуться с места. Она уже представляла, как поднимется в свой кабинет и упадет па мягкую софу, на которой проспит в гордом одиночестве часов десять, не меньше.

- Ты готова? - раздался за спиной голос Феррама. Она подпрыгнула от неожиданности. Он подошел так тихо, что она и не заметила. Вода в душе отключилась несколько минут назад, и она решила, что принц благополучно отправился спать.

- Готова к чему? - грозно спросила она.

Ее ждал еще больший сюрприз. Феррама был похож на сказочного принца: его черные как смоль волосы были зачесаны назад, а на плечах, груди и животе блестели капельки воды, похожие на бриллиантовые россыпи.

Этот наглец был обнажен, и единственным элементом его гардероба была крохотная серьга в правом ухе.

- Ты же обещал… - обвинительным тоном начала она. - Никакого секса. Ты же согласился. Мы пожали друг другу руки. Это так ты держишь слово?

- Синтия, к чему эта пламенная речь? Разве я хоть словом обмолвился о сексе? Я спросил, готова ли ты. Кстати, ты что предпочитаешь?

Она заметила в его руках бутылочку масла для тела и крем.

Она зарделась от смущения, осознав свою ошибку. Он, наверное, хотел спросить, что лучше помогает при раздражении на коже - масло или крем. Может, он порезался, когда брился. Или цепь натерла ему ногу. Она боялась опустить взгляд ниже талии.

- Маслом я снимаю макияж, но его можно использовать как увлажнитель. А кремом бабушка спасала свою кожу от сухости.

Он широко улыбнулся.

Значит, этот хитрец не страдал от раздражения. Она должна была предвидеть эти фокусы!

- Феррама, какую часть нашего соглашения тебе надо объяснить еще раз? Никакого секса, что непонятного? Я устала. Мне эти игры не по душе. Шутка не удалась. Все, пока. Ха-ха-ха.

- В этом все и дело. Ты устала.

- Что ты хочешь? Ради всего святого, прикройся.

- О, я и забыл, что голый, - соврал он, и Синтии не нужно было даже смотреть на его бровь, чтобы понять это. - Но какая разница? Мы же женаты.

Она закатила глаза.

- О, какая ты симпатичная, когда так делаешь!

- Я не просто устала, я смертельно устала. Феррама, разве ты этого не видишь?

- Очень хорошо вижу, - заверил он, шагнув ей навстречу. - Я тоже предпочитаю масло. - Он отставил крем в сторону. - Милая, тебе пора довериться моим опытным рукам.

- Не вздумай их распускать, негодяй, - она вздохнула. - Я очень разочарована. Ты же обещал! Ты сказал, что я могу доверять тебе. Ты сказал…

- Никакого секса, - согласился он.

- Что?

Одной рукой он открутил крышку на бутылочке с маслом, а другой потянул Синтию из кухни.

- Ты предпочитаешь шведский или эротический?

- Это что, викторина?

- Я говорю о массаже, милая моя. О массаже.

- Для кого?

- Для тебя.

«Здесь только двое, я и обнаженный бог. Если массировать будут меня, то массировать будет… он?! О нет!»

Наконец все загадки разрешились, но от этого она пришла в еще большее волнение.

- Нет! - твердо сказала она, но он продолжал держать ее за руку.

- Я настаиваю.

- Ты не имеешь никакого права настаивать.

- Вот в этом ты ошибаешься, милая. Как твой муж, я обязан позаботиться о том, чтобы ты чувствовала себя счастливой и спокойной. Я знаю, что твое уставшее тело нуждается во мне. Массаж, и только массаж поможет тебе расслабиться.

- Ты непроходимый тупица. Я же сказала, что секса не будет.

- Я знаю, красотка. До тех пор, пока ты сама не попросишь.

Так вот каков его план! Мучить ее, пока она не сдастся на милость врага.

- Нет.

- Да.

- Ты не можешь меня заставить.

Он вздернул бровь.

- Или ты идешь со мной, или мне придется тебя отнести. Что тебя устроит больше?

Он подхватил ее на руки и отправился в ванную. К своему ужасу, она увидела, что он уже разостлал на кафельном полу несколько больших банных полотенец. Кроме того, он положил тут же шелковый шарф, пару колючих варежек, перо павлина, которое стояло у нее в вазе, подушечку для пудры и кожаный ремешок. Не принц, а пчелка!

Ее взгляд выражал тревогу. Принц стоял, небрежно прислонившись к двери. Она бы назвала эту позу ленивой, но напряженный подбородок выдавал его готовность «к прыжку». От него исходила опасность.

- Ты извращенец?

Ее вопрос удивил его, и на его губах мелькнула легкая улыбка.

- А что такое извращенец?

- Мне трудно вести с тобой непринужденную беседу, когда ты стоишь в чем мать родила. Накинь на себя, - указала она на халат, висевший на крючке.

- Я предпочитаю делать массаж обнаженным. Не так испачкаешься.