Люби меня нежно

— Представь себе — да! — зло воскликнул он. — Всему есть границы. Всему ДОЛЖНЫ быть границы? И ты сама это прекрасно знаешь. Вадик с легкостью их переступает и думает, что так и надо. Его всегда поддержат, пожалеют, вызовутся помочь. И теперь, когда он со всего маху ступил в вонючую кучу дерьма, я буду последним, кто бросится к нему с чистым платочком, чтобы отскрести это дерьмо с его ботинок.

— Мне кажется, такое может случиться с каждым…

— Конечно! Тогда по городу носились бы толпы людей, рвя на себе волосы.

— Я не договорила… Я хотела сказать, что такое может случиться с каждым, и именно в этот момент можно узнать, кто чего стоит…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Светлана Владимировна открыла глаза и снова увидела лицо мужчины. Но теперь у нее уже не было сомнений.

Она улыбнулась.

— Жека…

— Да, Светочка, — немедленно отозвался он.

— Это ты…

— Я.

— Вот уж не думала, что встретимся… так…

— Ничего страшного. Всякое бывает, — улыбнулся он в ответ. — Как ты себя чувствуешь?

— Уже лучше, спасибо. Господи… — тихо проговорила она, дотрагиваясь до его щеки, — сколько лет прошло, а я тебя все равно сразу узнала.

— Я тебя тоже.

— Врун ты врун, — покачала она головой. — В сорокалетней женщине не так-то легко узнать семнадцатилетнюю девушку.

— Можешь мне не верить, но это правда. Просто я тебя не сразу заметил, а потом, когда ты вышла на улицу, я хотел подойти к тебе, но ты… — он осекся, заметив что-то неуловимо горестное, промелькнувшее на ее лице.

— У тебя что-то… случилось? Тебе снова плохо? — озабоченно взял ее за руку Евгений Иванович.

— Женечка, выполни одну мою просьбу.

— Да, конечно, говори. Я все сделаю.

— Съезди к моему сыну. Найди его. Я волнуюсь за него.

— У тебя есть сын?

— Да. Сейчас ничего не спрашивай, просто найди его. У меня нехорошие предчувствия. Адрес я тебе скажу…

— Не беспокойся. Я его найду. А теперь поспи немного.

— Хорошо, кивнула она. — Хорошо…

Именно так она неожиданно себя и почувствовала — хорошо, спокойно и уверенно.

* * *

Ранним утром кто-то позвонил в дверь. Вадим подхватился в своей кровати и посмотрел на часы. Было уже около восьми часов.

Заглянув в комнату матери, он с удивлением обнаружил, что она даже не ночевала дома. Впрочем, вполне вероятно, она осталась на ночь в квартире своей подруги Тамарки, как уже часто делала.

Взглянув на свое неумело забинтованное левое запястье, он быстро натянул рубашку и пошел открывать.

На пороге стоял довольно крепкий мужчина. Вадим сразу пожалел, что не посмотрел в глазок, а по привычке открыл сразу.

— Вадим? — спросил с улыбкой мужик.

— Чего надо? — нахмурился Вадим на всякий случай.

— Я могу войти? Есть разговор.

«Где у него оружие? — с ужасом подумал Вадим. — Вероятно, под курткой. Они же никогда без оружия не ходят. Если откажу, может быть еще хуже. Черт, но у меня же есть еще один день!»

— Так я могу войти? — повторил незнакомец.

Мужик по-хозяйски прошел на кухню и сел на табурет.

— Садись, — кивнул он Вадиму на противоположный табурет.

— Я постою.

— Как знаешь. Ты в курсе, что твоя мать в больнице?

Вадим минуту ошеломленно молчал, а потом ринулся к мужику и прижал его к газовой плите.

— Вы, уроды, что вы с ней сделали?! Говори! При чем тут она, ублюдки? При чем, я спрашиваю?! Козлы, я вас всех перемочу, если с ней что-то случится! — орал он в лицо незнакомцу.

Тот молча, без заметного усилия освободился и легонько оттолкнул Вадима от себя.

Вадим вылетел к коридор и упал на спину. По пути он ударился запястьем о косяк двери и взвыл, прижав руку к груди. Сквозь рукав рубашки проступила кровь.

Незнакомец немедленно осмотрел его руку, покачал головой и быстро спросил:

— Где йод, вата и бинт?

— Иди ты знаешь куда… Козел! — гаркнул Вадим.

— Дурак, — просто ответил незнакомец и сам пошел в комнату, откуда сразу послышался звук открываемых шкафчиков.

Вскоре он появился с бутылочкой йода и запечатанным брикетиком бинта, силой заставил Вадима снова перейти на кухню, после чего сорвал с его запястья неуклюжую повязку.

— Ты, брат, где это так интересно поранился? — спросил незнакомец.

— Не твоего ума дело, — огрызнулся Вадим, морщась от боли.

— Не моего, говоришь? Может, и не моего. Только вот самые продвинутые режут запястье не поперек, а вдоль. В твоем случае лучше было бы чикнуть себя по горлышку, и дело с концом. Такому дураку, как ты, лучше не мучиться и не мучить тех, кто рядом с тобой. На второй руке тоже такая же картина?

— Нет, — ответил Вадим, который уже отказывался понять, что это за странный посетитель. Он не был похож на одного из бойцов криминального мира. «А откуда тебе знать, похож он или не похож?» — возникла в голове тревожная мысль.

— Ясно, — кивнул незнакомец, аккуратно перевязывая ему запястье. — Полагаю, остановила тебя вовсе не мысль о матери, а обычный страх. Ты заглянул в глаза пропасти и испугался. Если боишься, значит, мозги у тебя еще сохранились. Возможно, ты еще не потерянный для общества человек.

— Что вы говорили о матери? — спросил Вадим, невольно переходя на «вы». — И кто вы такой?