Люби меня по-французски

Рука убрала волосы с моей шеи, ее коснулись губы и оставили поцелуй чуть ниже моего уха. Другая рука на моем животе скользнула под мою майку и замерла на моей груди. Мой сосок ответил на прикосновение, он слегка его ласкал. Затем другой. Я ощущала, что его эрекция твердеет и упирается в мою поясницу, и моя рука автоматически двинулась к ней, поглаживая через боксеры. Когда его дыхание участилось, я перекатилась на спину и посмотрела на него.

В комнате было так темно, что я не могла прочитать его глаз, но я чувствовала его печаль так же, как и его желание, и я точно знала, как он себя чувствовал, как одно чувство может подпитывать другое.

— Лукас, что мы делаем?

— Я не знаю, — прошептал он, убирая волосы с моего лба. — Я сказал себе, не прикасаться к тебе, я знаю, что это нечестно. Но я лежал там и ощущал запах твоей кожи. И без малейшего труда я мог попробовать тебя.

— Я хочу, чтобы ты прикасался ко мне. — Я потянулась к кромке своей майки и сняла ее через голову, и он опустил свой рот на мою грудь. Вытянув руки над головой, я выгнулась под ним, желая предложить ему каждый сантиметр моей кожи.

Он проложил дорожку из поцелуев к моему животу и стянул мое нижнее белье.

— Я должен использовать презерватив?

— Нет. — Я вытянула руку и притянула его к себе.

— Я хочу ощущать тебя. Без преград.

В это раз мы действовали медленно, смакуя каждый поцелуй, каждое прикосновение, каждое приглушенное слово и вдох. Мы проводили руками и ртами по телу друг друга, сохраняя в памяти каждый изгиб плеча, бедра или шеи. Линии мышц и костей.

Наконец наши глаза вперились друг в друга, наши руки были сжаты над моими плечами, он скользил в меня и двигался глубже, неторопливыми ударами, пока я не начала задыхаться и дрожать, разрываясь между попытками сделать это спокойно или сказать ему трахнуть меня жестко и быстро, чтобы заставить меня кончить, чтобы заполнить меня. Мой разум хотел замедлить время, пока мое тело хотело мчаться к освобождению.

На самом деле, не очень плохая проблема.

В конечном итоге мое тело выиграло, и я бесстыдно умоляла о том, чего хотела.

Он дал мне все.

К тому времени как мы оба были истощены, мягкий розовый свет просачивался через тонкие занавески. Я уснула на подушке, мокрой от слез, умоляя солнце не всходить.

#

На обратном пути в Париж мы с Лукасом почти не говорили. Я уснула в поезде, просыпаясь только раз или два, и видела, как Лукас смотрит в окно с серьезным выражением на лице. Я знала, что он не хотел сегодня прощаться, но думаю, что он понимал, почему хотела я. В действительности, я подумывала позвонить Эрин и посмотреть, сможет ли ее мама помочь мне поменять мой билет, чтобы я могла улететь домой завтра. Оставаться здесь еще три дня и знать, что Лукас где-то рядом, будет очень трудно, я не доверяла себе, что смогу держаться от него подальше.

Несколько раз мне приходилось сжимать закрытые глаза, чтобы бороться со слезами, которые постоянно угрожали раскрыть меня. Просто дождись, пока не окажешься в своем номере. Ты сможешь спрятаться от людей, открыть вино и есть булочки с шоколадом, пока не придет время уезжать. Или пока ты не лопнешь, что, скорее всего, произойдет в первую очередь.

Когда поезд прибыл на парижскую станцию, я поздравила себя, что вернулась в город, не сломавшись. Видишь? У тебя получилось. Теперь просто оставайся сильной еще двадцать минут.

Если только эти двадцать минут не включают прощание.

— Тебе не нужно показывать мне дорогу до «Плазы», — сказала я Лукасу, когда мы вышли из скоростного поезда на Лионском вокзале. — Я знаю, где метро, и найду дорогу, — я вытащила ручку на своем чемодане и огляделась по сторонам в поисках знака, куда мне нужно, но на самом деле, я просто пыталась не смотреть на него, и он знал это.

— Миа, пожалуйста, посмотри на меня.

Неохотно я встретила его взгляд и почувствовала, как моя решимость ослабевает. Я отвела взгляд.

— Я не могу, Лукас. Это слишком тяжело.

Он вздохнул.

— Так вот оно? Я даже не увижу тебя перед твоим отъездом?

Я покачала головой, не доверяя своему голосу.

— Я так сильно хочу сказать тебе то, что ты хочешь услышать.

— Но ты не можешь.

Это был вызов.

— Я просто не хочу лгать тебе. Черт побери, пожалуйста, ты можешь просто посмотреть на меня? — он положил руку мне под подбородок и заставил меня посмотреть ему в глаза. В них была злость и печаль. — Ты можешь уйти. Я не остановлю тебя. Но я говорю тебе сейчас, что у меня есть чувства к тебе, и я не хочу, чтобы ты уходила. Я знаю, что отношения не будут легкими, я знаю — мы разные, и я знаю, что большое расстояние — это не так уж и весело. Но, Иисус, Миа, — его темные глаза блестели. — Можем мы хотя бы попытаться?

Мое горло сжалось, я думала, что мой голос будет похож на писк.