Люби меня всего (ЛП)

Он расправил плечи и оскалился, после чего пошёл навстречу мне. Хоть мы были относительно равны по росту и весу, я сделал шаг назад и вытянул руки перед собой, предупреждая, как я думал, нападение.

Он с сухим смешком хлопнул меня по рукам.

— Опусти свои грёбаные руки. Я не собираюсь тебя бить. Боже. Ты не понимаешь.

— Тогда, может, ты объяснишь, потому что при каждой нашей встрече ты срываешься на меня и угрожаешь. Мне нравится Орин. Я знаю, что есть ограничения, и знаю, что всё не будет гладко, но…

— Но даже не притворяйся, что понимаешь, Вон… Ты не можешь, — последнее заявление оборвалось, и он прочистил горло, чтобы скрыть это. Его злость оставалась, но в глазах был намёк на что-то ещё. Боль. Не такая, как я видел у Орина. Она против его воли смягчила его жёсткость. — Ты никогда не поймёшь.

Мы больше минуты молчали, прежде чем он снова заговорил. Его голос был приглушённым и почти терялся в ночи.

— Я знаю, что ты хочешь от него, но мы работаем не так. Мы научились ладить и научились двигаться вперёд. Это… — он указал пальцем на меня. — Ты… Это не безопасно.

— Ты мне не доверяешь.

— Нет.

— Что для этого нужно? Я не плохой человек. Я никогда не перейду границы, которые не хочет переходить Орин, — когда его брови подскочили вверх, я вздохнул и добавил. — Сознательно. Я не хотел… Рид, мир не такой уж плохой. В нём есть хорошие люди. Орин не считает меня злом, так почему ты в этом так уверен?

— Это моя работа в системе.

Мы зашли в тупик. Рид отказывался доверять мне, а я отказывался отпускать Орина. Все альтеры были отдельными людьми, и всё же они были частью одного целого, как объяснял Орин. Если я хотел встречаться с ним, это включало в себя Рида… каким-то образом.

Но Рид был намерен держать нас вдали друг от друга. Быть с Орином означало найти способы балансировать отношениями со всеми его альтерами. Включая этого дикаря передо мной. Каким-то образом мне нужно было доказать, что я достоин доверия, что я не угроза… для его системы, как он это назвал.

Рид раздражённо стянул с головы шапку и засунул её в карман, после чего провёл рукой по волосам. Он выдохнул на морозный воздух облако тёплого пара. Бросив взгляд на танкер, который двигался дальше по каналу, он засунул руки в карманы.

— Слушай, я не хочу быть придурком, но ничего не получится. Прими это и двигайся дальше. Мне бы хотелось, чтобы ты это услышал. Береги себя.

Не дожидаясь ответа, он развернулся и пошёл через поле к дороге. Куда он собрался, чёрт побери? Гавань была на противоположном конце города от дома Орина.

— Подожди, куда ты идёшь?

— Домой.

— Пешком?

Он развернулся лицом ко мне, но продолжал идти по снегу спиной вперёд.

— Меня это не убьёт. Доброй ночи, Вон.

«Идиот!»

Коэн и его флирт были ничем по сравнению с упрямым ослом, которым был Рид.

— Ради бога, — я побежал за ним и поймал его за руку. — Остановись.

Он тут же выдернул свою руку и повернулся ко мне.

— Что ты делаешь?

— Позволь мне отвезти тебя домой.

— Нет. Я в порядке.

— Хоть на пять минут прекрати вести себя как придурок. На улице чертовски холодно, а до твоего дома идти пешком час. Я могу тебя подвезти, — он открыл рот, чтобы ответить, и я быстро продолжил. — Закрой рот. Я не спрашиваю. Садись в чёртову машину.

Я не думал, что он ожидал от меня твёрдости, и что я настою на своём. Его напряжённый взгляд — от которого его глаза всегда темнели — скользил по моему лицу долгое время, прежде чем он сухо хохотнул.

— Ладно, — он развернулся и пошёл к парковке, оставляя меня позади.

Маленькая победа. С Ридом будет нелегко.

Когда он дошёл до машины раньше меня, я разблокировал двери, и он сел. Он почесал подбородок и смотрел на гавань, пока я подходил. Глядя на мужчину, который был так похож, но ещё больше отличался от Орина, я скорбел по своему потерянному вечеру. Снова.

Я знал, что реальность отношений с Орином означает принятие неожиданных переключений и резких перемен планов, но от этого боли не становилось меньше. Мы только начинали узнавать друг друга. Рид, из всех людей, стремился не дать этому произойти.

Я сел в машину и завёл двигатель. Когда прошло несколько минут, я включил печку и снял перчатки. Рид не обращал на меня внимания и оставался сосредоточенным на улице. Тишина была не такой, какая обычно висела между нами с Орином. Та тишина была комфортной и взаимной. От этой мне не сиделось на месте и хотелось найти что-нибудь, чтобы снять напряжение.

Выезжая с парковки на дорогу, я обдумывал информацию, которую знал о Риде, пытаясь найти что-нибудь, о чём мы могли поговорить.

— Значит, тебе нравится тяжёлая атлетика? — я помнил, когда Орин первый раз обсуждал свой внутренний мир, он говорил что-то в этом роде об одном из своих альтеров. Это мне запомнилось, потому что тогда «внутренний мир» был за гранью моего понимания, и я посчитал это странным. Узнав больше о том, кто такие его альтеры, я догадался, что тяжелоатлет скорее Рид — основываясь строго на его характере. Ему это подходило.

— Мы не обязаны разговаривать.