Любящее сердце

– О да, разумеется, я провожу вас к тете, – согласился Керзи.

Но он не сразу поднялся. Он наклонил голову и вновь поцеловал ее. И к стыду своему, она и сейчас позволила ему это сделать, хотя уже не могла оправдаться тем, что все произошло внезапно.

Они поднялись на террасу и молча прогуливались там, пока музыка не начала стихать. Но рука его все это время лежала на ее руке и она не делала попыток убрать ее.

Всю ночь Саманта думала, как объяснить произошедшее. Какой вывод сделать из поведения Керзи. Но все, до чего она додумалась, – это то, что Лайонел не любит Дженни и сожалеет о своем давнем обещании, которое через несколько дней приведет к объявлению помолвки, а затем и к свадьбе. Но она так и не поняла, какие чувства он испытывает к ней, Саманте, и были ли они вообще, эти чувства.

Всю ночь ее терзали угрызения совести. Она позволила себя целовать, позволила делать это жениху Дженнифер, которого та любила до беспамятства вот уже пять лет кряду. А Дженни, двоюродная сестра, была еще, кроме того, ее лучшей подругой.

Может, для Керзи эти поцелуи вообще ничего не значат? Скорее всего так и есть.

Хотела бы Саманта то же сказать и про себя. Тогда она с легкостью представила бы, будто ничего и не было. Остался бы лишь гнев по поводу того, что лорд Керзи не питает никаких чувств к влюбленной в него невесте.

Но все гораздо сложнее и запутаннее. Поцелуи в саду пробудили в Саманте нечто, о чем она доселе не подозревала. И это нечто заставляло ее плакать. Плакать из страха влюбиться в Керзи или – о ужас! – из-за того, что она уже в него влюблена? Влюблена в Керзи, нет… в Лайонела. Так может быть, эта запретная страсть давно дремала в ней и она отгораживалась от нее, стараясь видеть в Керзи одни недостатки?

Но возможно, все не так. Может, она просто глупая, неопытная деревенская девчонка и влюбилась в первого мужчину, который ее поцеловал. Будто поцелуй и любовь – одно и то же. Так, все так, конечно, Что она чувствовала вначале, когда он только пригласил ее танцевать? Злость, раздражение. И сейчас она на него злится. Только злится, и все. То, что он сделал с ней, не заслуживает прощения.

– Лайонел, – прошептала она, закрыв глаза и вновь прижимая к груди подушку. – Лайонел, видит Бог, как я тебя ненавижу!

* * *

На следующий день после бала граф Торнхилл чувствовал то ли раскаяние, то ли сожаление. Лучше бы он не выходил на веранду с этой мисс Дженнифер Уинвуд, лучше бы не было у них той доверительной беседы. Да, она действительно весьма красива и соблазнительна. Но об этом он мог узнать и не разговаривая с ней. Для его целей вполне было достаточно того, что он видел. Ни к чему было стремиться узнать о ней больше.

До сих пор Гейб никогда не испытывал раскаяния, расставаясь с женщинами, с которыми его сводила судьба ради единственной интимной встречи или для более длительных отношении того же плана. Мужчина заводит любовницу для удовольствия, а не для пытки; ему и в голову не придет испытывать к ней что-то, выходящее за рамки простого физического влечения.

Но он и не собирался делать мисс Уинвуд своей любовницей. До такого цинизма он пока не дошел. Даже острое желание отомстить Керзи не заставило бы его опуститься так низко. Он всего лишь намеревался увести невесту от Керзи, заставить ее разорвать помолвку или, если не выйдет, принудить Керзи сделать это. В любом случае тот окажется в центре скандала, причем в весьма унизительной для мужчины роли. В унижении Керзи граф Торнхилл видел мрачное удовлетворение.

Во всех отношениях разумнее продолжать смотреть на нее как на длинноногую красотку, которую хочется уложить в постель. Не стоит задумываться о том, что составляет ее личность, что скрывается за роскошным телом имиловидным лицом в обрамлении рыжих волос.

Но как она смогла завладеть его мыслями, не связанными с естественным инстинктом? Она благодарна судьбе за то, что принадлежит привилегированному сословию. Несмотря на молодость, Дженнифер понимает, что, давая человеку богатство и титул, Господь наделяет его ответственностью за судьбу тех, кто создает для него блага. Она считает себя обязанной быть милосердной по отношению к тем, кому повезло меньше, кто потом и кровью должен добывать свой хлеб. Ей нравится заниматься хозяйством. Она приняла на себя заботу о домочадцах после смерти бабушки и считала, что полученный опыт даст ей возможность быть надежной помощницей мужу. Она предпочитает деревню городу, полагая, что настоящая жизнь – там. Она не завистлива и называет себя счастливым человеком.

Господи! Он же не велел себе думать о ней как о личности! Разве только для того, чтобы успокоить нечистую совесть. Он мог бы убедить себя, что делает ей одолжение. Она заслуживала лучшей доли, чем быть женой Керзи. Но после скандала может случиться и так, что она вообще не найдет себе мужа.