Любящее сердце

Решив, что не раскроет тайну имени отца своего будущего ребенка, дабы не чернить память о своей любви, Дженевра вынуждена была на четвертом месяце беременности сообщить эту страшную новость своему старшему брату. Женский почерк, описывающий весь разговор с герцогом, отражал волнение, страх, печаль, слезы, которые в некоторых местах размыли текст. Разочарование и обида жгли сердце Дженевры, когда она выслушала приговор от брата после своего признания. Резкие и жалящие слова, вырвавшиеся из его уст, требование назвать того подлеца, который мог оказаться отцом ребенка, обвинение в распутстве и легкомыслии довели виновницу до обморока. Затем были сборы к отъезду в Озерный край, где располагалось одно из имений, унаследованных Блэйкстоуном от матери, и в котором должна была провести оставшееся время до родов мисс Дженевра.

Имение было большим, довольно уединенным, а воздух, которым дышали ланкаширцы, был более полезен для беременной женщины, нежели морской с привкусом соли. Через неделю после отбытия Дженевры в городок вернулся мистер Фримен, поспешивший навесить свою возлюбленную и ее старшего брата, дабы просить руки и сердца единственной девушки, которая могла бы составить его счастье. То разочарование и непонимание, которое возникло между двумя лучшими друзьями, оказалось неожиданным для Джонатана, а весть об отбытии любимой в неизвестном ему направлении на долгий срок — ударом. Герцог утаил от близкого и теперь уже, увы, бывшего друга тайну о беременности сестры, ведь она не пожелала ему сообщить имя отца ребенка.

Не зная, как далеко зашли отношения Дженевры и Джонатана, Блэйкстоун не решил открывать доктору тайну сестры, дабы позор не пал и на всю семью несмываемым пятном. Какие цели преследовал герцог, устраивая жизнь сестры таким образом, что после родов она должна была отказаться от ребенка, а герцогиня назвать его своим, Дженевра не могла знать, так как в последнее время вообще стала мало понимать мотивы поступков его светлости. Она так же не стала оспаривать решение старшего брата о ее скорейшем замужестве с графом Ловершемским, который получал при этом солидный куш в качестве отступного за отсутствие девственности у невесты, после родов.

В то время, как беременность в Озерном крае была на исходе, в Даркхолте герцогиня ходила с подушечкой под платьем. Лизабет не могла понять, как герцогиня согласилась пойти на этот шаг, какой прок ей в этом был. Вернувшись в родной замок через месяц после тяжелых родов, будучи уже официальной невестой графа, Дженевра мечтала увидеться с Джонатаном и объясниться, наконец. Одновременно с сестрой из вынужденной ссылки возвращается и Лорд Вильям Стил.

И снова события разворачиваются с трагичной скоростью, как рассказывал уже и сам Лорд Стил. После разговора с сестрой, пребывая в сильном потрясении от действий своего брата в отношении Дженевры, Вильям разыскивает доктора и ведет с ним осторожную беседу, не затрагивая вопросов отцовства. Выяснив ситуацию, брат возвращается к сестре с намерением заверить ее в верности и любви доктора, но, проникая в спальню Дженевры поздно вечером, застает ужасную сцену убийства. Какой-то мужчина душит руками не сопротивляющуюся Дженевру, безвольной куклой повисшей в руках убийцы. Вильям замечает возле окна герцогиню, которая требует немедленно выкинуть тело сестры в окно на скалы, дабы скрыть следы преступления. Брат, ставший свидетелем убийства Дженевры, не успевает оказать сопротивления, как оказывается повязанным по рукам и нога вторым сообщником Виктории.

Все последующие события в жизни молодого человека оказались еще более трагичными, нежели ему казались до того дня. Мотивов убийства Вильям не знал и даже не мог себе представить, что, кстати, как он считал, можно было бы узнать из дневника Дженевры. О том, что сестра ведет дневник, он знал давно, еще со школьных лет.

То, что скрывали в себе строки дневника, могли помочь в разоблачении коварной и жестокой герцогини и свергнуть ее с пьедестала невиновности и непричастности, а также отвести подозрение от среднего брата, которого многие считали повинным в смерти сестры.

Лизабет поднялась из кресла, что бы размяться и налить себе красного вина, оставшегося после ухода молодого повесы. Выпив вино залпом из бокала, наполненного наполовину, девушка прижала к губам руку. "Этак меня скоро развезёт, — недовольная собой, Лизабет положила в рот кусочек ветчины. — Надо собраться с силами и прочесть дневник до конца… тем более все равно ночь скоро уже будет на исходе, до восхода осталось пару часов, отосплюсь днем".