Любят только раз

— Какой ты обидчивый, Арти. Пойдем, я покажу тебе ее комнату.

— А где капитан?

— Он придет вечером. Думаю, я смогу позаботиться о ней вместо него.

— Слышишь, Онри, что придумал этот молодой петушок! — усмехнулся Арти. — Я ни за что не оставлю тебя наедине с благородной дамой. Думаешь, если капитан твой отец, тебе все сойдет с рук? И не надейся, пока я рядом.

— Я хотел позаботиться о ней, а не ухаживать, — ответил паренек.

— Онри, да он вроде покраснел? Глазам не верю!

— Уноси ноги, mon ami[4], — сказал мальчику Генри. — Ты усомнился в его силе, и теперь он от тебя не отстанет.

— Да я только хотел на нее посмотреть.

— О, она хорошенькая, парень, — ухмыльнулся Арти. — Я так думаю, если капитан положит на нее глаз, он, пожалуй, забудет, для чего ее сюда привезли, и оставит себе.

Реджи отнесли наверх, развязали, сняли с нее мешок и поставили на ноги. Она покачнулась и чуть не упала. В комнате было темно, и она сначала не могла ничего разглядеть.

Отдышавшись бросила взгляд на похитителей и мальчика, направлявшихся к двери. Паренек обернулся и раскрыв рот поглядел на нее через плечо.

— Постоите! — крикнула Реджи. — Я хочу знать, почему меня привезли сюда.

— Капитан вам расскажет, когда вернется, миледи.

— А кто ваш капитан?

— Имя вам знать не обязательно, — сказал один из похитителей, не обращая внимания на ее высокомерный тон.

— Я знаю, тебя зовут Арти, а тебя — Генри. Я даже… — Она едва не сказала, что успела нарисовать их обоих. — Я желаю знать, почему я здесь.

— Подождите, капитан вам расскажет. Зажгите лампу на столе, вам сейчас дадут поесть. Садитесь и располагайтесь поудобнее.

Реджи сердито повернулась к ним спиной. Дверь захлопнулась, в замке повернулся ключ. Она вздохнула. Как она могла столь легкомысленно вести себя с этими типами? По виду они настоящие разбойники, несмотря на любезное обращение. Слава Богу, она не показала, что боится их. Они не дождутся, чтобы Мэлори унижались перед ними.

Осторожно сев на расшатанный стул, она устало подумала, что это, быть может, ее единственное утешение.

Глава 24

Несмотря на все тревоги, Реджи поела с аппетитом. Да и еда оказалась превосходной — пирог, рисовый пудинг, кексы, вино. Но, покончив с деликатесами, она снова забеспокоилась.

Обед принес Генри, успевший приодеться. На нем были шелковая рубашка с оборками, заправленная в черные штаны, высокие сапоги с отворотами и длинный сюртук. Боже милосердный, ему только серьги в ухе не хватает. Он даже побрился, оставив лишь завитые усы. В чем дело?

В какую переделку она попала? Кто-то разложил на кровати шелковое платье, с виду довольно новое, рубашку, комнатные туфли, отороченные мехом, и, к великому смущению Реджи, нижнее белье. На маленьком столике лежали щетка, гребень, духи. Все новое и очень дорогое.

Ближе к вечеру юноша разжег камин, а Арти остался караулить у двери. Паренек смущенно улыбнулся ей, но Реджи холодно отвернулась, сделав вид, что не замечает его.

Теперь, вероятно, уже ночь, но она не могла заставить себя лечь. Она решила дождаться капитана и высказать ему все, что она думает.

Реджи подбросила в камин дров, подвинула к нему стул и уселась, спрятав ноги под темно-синюю бархатную юбку. В комнате было тепло, и ее стало клонить в сон.

Услышав, как в замке повернулся ключ, Реджи вздрогнула, но продолжала сидеть не оборачиваясь. Будь она проклята, если первой заговорит с этими разбойниками — Арти или Генри.

— Мой сын говорит, что вы потрясающая красавица, — раздался низкий голос. — И я захотел посмотреть, что его так поразило. Представьтесь же, леди Монтьет.

Реджи медленно встала, повернулась к незнакомцу, и ее глаза округлились от изумления.

— Дядя Джеймс!

— Реган? — воскликнули они в один голос.

Реджи опомнилась первая:

— Ах, дядюшка! Вы похитили меня, чтобы я снова провела три месяца на борту «Красотки Энн»? По-моему, я уже старовата для подобных развлечений!

Смущенный капитан раскрыл объятия:

— Подойди, милая, обними своего дядюшку. Господи, ты и впрямь стала настоящей красавицей! Реджи бросилась в его объятия:

— Подумать только, дядя Джеймс, прошло три года, а мы виделись один раз, да и то не больше часа. Ужасно, что мне приходится тайком встречаться с собственным дядюшкой. Может, настало время наконец помириться с братьями?

— Я бы не прочь, — тихо ответил Джеймс. — Но вряд ли они согласятся, Реган.

Он всегда старался отличаться ото всех, даже ей придумал особое имя. Ее дядюшка, пират, несколько лет назад похитил ее у братьев, когда они запретили им видеться, и привез на борт своего пиратского корабля, чтобы таким образом иметь положенное ему время для общения с любимой племянницей. Ей было двенадцать, и те необыкновенные три месяца навсегда остались у нее в памяти.