Любимая для эльфа. Часть 2 (СИ)

Тамико рассказала Флаву:

— Она улыбается, произнося твое имя, и не злословит за твоей спиной. Еще ведет личный дневник, его я не читаю. Возможно, спустя время что-то изменится, но сейчас ты можешь быть в ней уверен.

Флавиан тревожно заглянул в карие глаза.

— Мам, а тебе Паола понравилась?

Тамико скривила губы.

— Нууу, мы бы с ней явно не подружились, у нас мало общего в характерах. Но дурного я в ней не вижу.

***

Наоко готовила для ресторана человеческими способами, без магии, и, проводя часы у плиты, постоянно дегустировала пищу.

Регулярно встречаясь с Наоко ради обсуждения дел, Лукас не мог не отмечать, как меняется ее фигура, словно наливаясь соками.

По-видимому, Наоко с присущим ей перфекционизмом следила за собой и полнела очень красиво, в «правильных» местах.

Лукас, некогда тяготевший к фигурам узким и длинным, субтильным, в последние времена несколько изменил свои вкусы.

Первой переродилась Тамико, сменив подростковый «минимализм» на ладное и крепкое тело заядлой любительницы физической активности. Размер груди Тамико выбирала под настроение, вместе с нарядами, но это обязательно были радующие мужской глаз выпуклости.

Эстелла, которую Лукас изначально приметил по внешнему контрасту с прежними любовницами, не экспериментировала, оставаясь верной «идеальным песочным часам»: пышному бюсту, тончайшей талии и заметно выступающим ягодицам.

В какой-то момент пришел черед Марины. Марина захотела стать похожей на Эстеллу, но ситуацию можно было трактовать иначе: Марина «вернулась» к телу, которым обладала, когда звалась Люсиль.

Так все любимые женщины Лукаса трансформировались внешне, и теперь у него словно открылись глаза на тех, кого Лукас не замечал раньше.

Впрочем, Лукас и прежде считал вдумчивое любование прекрасным важной частью своей жизни, потому беззастенчиво созерцал то, что скрывалось под обтягивающим темно-серым шерстяным платьем Наоко, не пытаясь проникнуть глубже.

Наоко поймала его взгляд — оценивающий и удовлетворенный.

Спросила:

— Исполним обычай, царевич?

Лукас внутренне сжался, на поверку беспечно улыбаясь. Он сам рассказал Наоко о грядущей Церемонии, и согласно обычаю, анамаорэ старались проходить ее без долгов перед разочарованными бывшими... Неужели наведенное Кэйли чувство Наоко к Вильяму ослабло или... рассеялось?

— И что же ты хочешь, Булочка? — сейчас это интимное прозвище, некогда данное Наоко Лукасом во время их романтических отношений, подходило девушке больше других.

Наоко произнесла:

— Тебя. Целиком и полностью. На сутки. Я храню массу нереализованных фантазий с тобой в главной роли!

Дерзкое предложение. Лукас ощутил, что они больше не в кабинете — на полигоне. И Наоко не рестораторша — оперативница. Собралась под конец отомстить ему? Следовало красиво отыграться.

— Прекрасно, Лиска! Только позволь мне сначала взять курс уроков актерского мастерства... Увы, когда я что-то решаю, я больше не поддаюсь сожалениям. А теперь мне будет слишком сложно воплощать твои фантазии, не изображая чувства.

Он сидел, наклонившись к Наоко, поставив локти на столешницу и скрестив пальцы под подбородком, продолжая разглядывать Наоко в упор.

Та принужденно рассмеялась, не понимая уже, зачем сказала то, что сказала.

— Да пошутила я! Никаких долгов!

Лукас доигрывал:

— Но если ты хочешь, я с удовольствием поцелую тебя... Пальчики... Ладошки... Запястья... Впадинки у локотков... Плечики... Ключицы... Шейку...

Он говорил низко и бархатно, Наоко ощущала невольный жар в местах, которые Лукас называл. Это не были поцелуи, но Наоко снова захихикала:

— Лу, прекрати! Вильям не поймет наши привычки!

Лукас улыбнулся, демонстрируя дивное сочетание задорных ямочек и заостренных, чуть более длинных, чем невольно ожидалось, а потому мгновенно привлекающих внимание клыков.

— Что ж, тогда будем вести себя, как люди.

Глава 337. Подарки

— И долго ты собираешься прятать от меня молодую жену? — Оливер навещал друга в его снятом с Колетт домике у моря. — Мы же с ней уже познакомились, а все тайком-тайком, — Оливер шутил, его изумрудные глаза светились.

Колетт, как и планировала, с удовольствием посещала местные курсы батика, иногда с содроганием вспоминая Лану. Колетт совсем не хотелось возвращаться в Город...

Работа Роберта не требовала присутствия в офисе, но обоим было жалко своей роскошной квартиры, а Роберт к тому же жаждал общения с сыном. Его сын Родрик, хотя и являлся полубогом или даже богом, Роберт в этом не разбирался, Город не покидал.

Роберт, глядя строго, положил тяжелую ладонь Оливеру на плечо.

— Прятать Колетт буду, пока ты не женишься по вашим обычаям. Я тебя видел в деле, и прости, но...

Оливер, ничуть не обидевшись, хмыкнул. Он вкратце делился с Робертом, в каких именно анамаорских вечеринках участвует, да и акция мести Кацуо говорила сама за себя, но рассказал также, что прохождение Церемонии означает абсолютную верность.

Роберт подозрительно добавил:

— Ты часом не следишь за Колетт невидимкой?

Оливер вынужден был признаться:

— Неа, не слежу. Но как-то раз случилось, что я взглянул и ушел.