Любимая для эльфа. Часть 2 (СИ)

Обычно Оливер не переживал об этом, но тут, словно заразившись чужими амбициями, задумался. Он не собирался повышать свой статус за счет Церемонии, а следовательно, стоило проявлять себя так, чтобы в будущем оказаться наследником действующей царской крови.

Впрочем, Оливер не был честолюбив настолько, чтобы методично следовать плану. Скорее, он хотел реализоваться по полной: как композитор, целитель и — в памяти всплыло улыбающееся личико Анели — как искусный и преданный любовник.

***

Поздравляя свежеиспеченную мать, Оливер объявил:

— Или у вас мальчик, или я не анамаорэ. По его телу пока сложно понять, я испробовал другие методы...

Роберт недоверчиво покосился:

— Какие еще другие? Ты не пугай уж...

— Не-не-не, — Оливер замахал руками. — Я просто с ним пообщался. Телепатически. Зачетный пацан.

Роберт улыбнулся, однако, поправил сухо:

— Уважительнее о нашем сыне! — а когда родители остались наедине, поддразнил счастливую сияющую возлюбленную: — А я деееевочку хотел! — но видно было, что он шутит.

Оливер согласился исследовать клиники, вопрос о выборе ведущего беременность больше не стоял на повестке, и Колетт поинтересовалась:

— Врач не догадается, что мы бессмертные?

Роберт объяснил:

— Нет. А как? Мы по всем параметрам люди, просто идеально здоровые.

— А... он?

Роберт положил большую ладонь на живот Колетт, все еще идеально плоский.

— Он тоже. А вот с подружкой ему потом придется помудрить. Либо к Кэйли обратиться, либо жениться на такой, как Оли...

Колетт опечалилась:

— И мы его больше не увидим...

Роберт возразил:

— Ну, Оли-то мы свободно видим. Чего сейчас думать, придет время, разберемся!

Колетт часто хотелось спать, ее гастрономические пристрастия неожиданно резко изменились, хотя токсикоза не было, и Роберт охотно и с радостью исполнял любые ее капризы, приговаривая: «Спи, набирайся сил!» или «Вот тебе ягодка, скушай». Он не имел возможности контролировать процесс появления на свет своего первого сына, тот возник из ничего, словно существовал всегда. Беременность горячо любимой человеческой женщины, не богини, давала Роберту отличную возможность реализоваться в нежности!

Правда, висела нерешенная проблема: Роберт обещал отвезти Юми к психологу в другой город. Терапия наверняка состояла из нескольких сеансов, и не было никого, на кого Роберт мог бы переложить обязанность.

Глава 352. Зависимость

— Мааагнус! — посыл Тамико, обращенный к мужу, был преисполнен отчаяния. — Это когда-нибудь кончится?!

Взгляд зеленых с янтарными вкраплениями глаз налился болью.

— Что-то с Лукасом?

— Да! — Тамико стиснула хрупкие изящные пальцы в замок так, что ее аккуратные ногти впились в кожу. — Ему плохо, так плохо, что я не могу сидеть тут и ждать, пока он умрет! — последнее слово Тамико выкрикнула срывающимся голосом.

Контролируя ее запал, Магнус не поддался панике, отвечая преувеличенно спокойно:

— Он с кем-то подрался? Что с Эстеллой?

Это немного отрезвило Тамико.

— Да ни с кем он не дрался. С Эс все в порядке, она не знает ничего даже... Лукас меня любит... Очень любит и совсем без меня не может... А они выбрались на какой-то особенно романтичный курорт, там играют всякие песни, его и перемкнуло...

— Ясно, — красивое, с высокими гордыми скулами лицо Магнуса посуровело. — Тами, ты теперь моя жена, и послушай-ка, что я скажу.

Сердечко затрепетало — Магнус, обычно свободолюбивый и ласковый, редко проявлял собственнические инстинкты или озвучивал законные права, и каждый раз, когда это случалось, Тамико словно било током от новизны чувств. Она обожала принадлежать...

Покорно подняла карие глаза.

— Слушаю...

Рассказывая, Магнус мягко гладил свою ненаглядную по волосам.

— Знаешь, Лукас мог бы разлюбить тебя совсем, это не сказалось бы на вашей работе... Должность Советницы не требует настолько тесного единения душ, как у вас... Но он не хочет. Ему нравится болеть тобой, ему тешит кровь твоя недоступность и запретность эмоций. Приятны именно условия, создавшиеся у нас!..

Тамико встряла:

— Только не надо сочинять, что ему нравится протест, а любви нет вовсе!

Магнус улыбнулся — он высоко ценил умение жены делать логические выводы.

— Я это не говорю. Любовь есть, настоящая, великая любовь, но это и мешающий фактор. Ты для него словно наркотик, понимаешь? Вы ненадолго расстались — и что? Его ломает, как обыкновенного наркомана. Что будет, когда ты впрыснешь новую дозу? Он подсядет еще сильнее. А что в итоге, Тами?

— Не знаю, — Тамико растерялась. — Ему плохо, и я хочу ему помочь...

— Понимаю, солнышко, — Магнус поцеловал жену в чуть курносый нос, — иди сюда, дай я тебя обниму.

Тамико послушалась, а Магнус продолжал:

— Мы говорим, что совместная жизнь после Церемонии длится вечность. А сколько она длится на самом деле?

Тамико бойко отрапортовала:

— Пока каждый из участников хочет быть анамаорэ. Если перестает быть анамаорэ, их дети вольны остаться у живого родителя или выбрать себе пару новых.

Магнус улыбнулся, он обожал улыбаться, в этот раз его улыбка лучилась торжеством.