Любимая для эльфа (СИ)

Внешность Камиллы была под стать ее дерзкому характеру: пышные и блестящие платиновые волосы до лопаток, крутой изгиб темных бровей, прямой взгляд голубых глаз под густыми ресницами, высокие модельные скулы, аккуратный нос, пухлые губы, которые Камилла красила темно-красной помадой, маленький подбородок... Фигуру Камилла имела такую, что любой мужской журнал принял бы ее фото с распростертыми объятиями.

Ванесса поперхнулась.

— Нет. Он намекал в лесу, что его друзья приехали и наблюдают за мной, но я уверена, что Леон все это сочинил.

Камилла хохотнула.

— Прыткий малый! А если он все же предложит?

Ванесса смахнула несуществующие пылинки со скатерти.

— Я не хочу извращений. Никаких втроем... Никакой смены партнера...

Камилла взглянула на сестру изучающе, проглотив холодную порцию лакомства. Молочная пленочка на ее губах навевала сравнения с инеем на вишнях.

— И ты осмелишься отказаться?

Ванесса кивнула.

— Да, есть вещи, на которые я не пойду. Если такое случится, ты сможешь попросить тех своих знакомых разобраться с ним?

Камилла прищурилась.

— Разобраться... Не так уж ты Леончика любишь... Просто получаешь удовольствие...

Несс прижала ладони к пылающим щекам, в ее маленьких ушах покачивались простые, но элегантные золотые серьги с крохотными бриллиантами.

— Я не знаю, как я к нему отношусь... Он сводит меня с ума... точно... Я не все... могу...

Камилла придвинулась к Ванессе ближе — для трапез у Ванессы служил небольшой столик, Ванесса одна жила в съемной квартире — и заговорщически прошептала:

— И выступить с инициативой ты не можешь?

Ванесса совсем смутилась.

Они были достаточно близки с сестрой, в противном случае Ванесса никогда бы не решилась заговорить с ней на щекотливо-деликатные темы, и то Камилла выуживала у Ванессы информацию почти насильно.

— Я не хочу инициативы. Совсем... С Леоном не надо думать, что сделать или что сказать... Все случается само... Мне именно это и нравится.

Камилла отодвинулась обратно, подцепив ложечкой новую порцию десерта.

— Ну, ладно... А то любопытно, жесткая ли у него фиксация на доминировании, или это он только с тобой так...

Ванесса посмотрела в окно, и в ее взгляде отразилась непривычная для нее твердость.

— Не знаю. И, надеюсь, никто больше не узнает...

Глава 212. Расчет и месть

Ускользающее тепло — и все ближе вязаные свитеры с высоким воротом, горячий шоколад вечерами, морозный пар, точно дым, вылетающий, едва размыкаешь губы, потерявшая краски сырая трава, увядающие листья, хмуреющее небо, а там и сотни бриллиантов снега...

И личная жизнь на нуле, и ноющая Нанами, так и не справившаяся с хандрой.

Как она вообще собирается кого-то привлечь в таком состоянии, непостижимо...

А Наоко грустила и совершенно не хотела будоражить воображение мужчин.

Так чудесно бывало обняться с Лукасом и долго лежать вместе, целуясь, или прогуливаться по парку, или кататься с ним на лыжах, или дегустировать новые блюда, или... Да с ним все было хорошо, но кончилось необратимо...

Впрочем, Наоко знала: попроси она Лукаса без обязательств погулять с ней вместе или сходить в кино, тот без проблем согласится бы, с кем бы ни встречался.

Лукас бывал сентиментален, когда дело касалось его прошлого.

Но гордость не позволяла Наоко обратиться к нему...

Лукас сидел рядом с ней за столиком закрытого на ключ ресторана, холеный внешне — Наоко помнила каждый его мускул, все чудесные выпуклости-впадинки, шелковистости, гладкости... — и счастливый.

Значит, Марина проигнорировала ее предупреждения.

В какой-то момент Наоко осознала, что совсем не слушает Лукаса из-за своих мыслей. Она вслушалась.

Лукас говорил бархатно, очаровывающе:

— У тебя и так мало проблем с рестораном, и почти семейное управление им, а сделаешь, как я говорю, их не станет совсем. Я видел инспектора, он молод и хорош собой. Соблазни его.

Наоко ответила Лукасу рассеянным взглядом.

— Что?

— Ну, как что: проверки будут у тебя в кармане, да и личная жизнь запоет. Я заметил — ты ему очень понравилась.

— Да что ты говоришь! — Наоко возмутилась и тут же сменила тон на застенчиво-любопытный. — Серьезно?

Лукас обворожительно улыбнулся, боги, его ямочки заставляли ее сердце сладко трепетать.

— Конечно, нет у меня причин врать. И твоя судьба меня заботит...

У Наоко не имелось оснований верить в особые чувства бывшего, но Лукас был прирожденным стратегом и любил устраивать чужие судьбы просто так, мимоходом.

А инспектор реально был симпатичным, пусть и не вполне в ее вкусе, но Наоко захотелось ощутить чью-нибудь привязанность без маниакального обожания, которое раздражало ее у Дамира, ведь ответить ему тем же Наоко не могла.

Главное, устроить отношения с инспектором так, чтобы даже у Лукаса не появилось формального повода заподозрить ее в расчете, пусть Лукас сам открыто это предложил. Все должно выглядеть так, словно перед Наоко вдруг воссиял романтический свет, будто заботливые руки Лукаса убрали покров ее эмоционального неведения...