Любимая для эльфа (СИ)

Тот, что был у нее в этой жизни, наверняка ее любил, но не мог заполнить пустоту в ее душе. Не подозревал даже о ее сущности.

Для полной отдачи Лукасу не требовалось превращения Марины в анамаорэ, ничего. Только собственная искренность.

Глава 232. Перестанешь холить — заставлю!!

Как бы жестоко это ни было, Марина оказалась права — Лукаса разочаровала ее простота.

Марина могла бы миллион раз рождаться просто человеком, и все окупила бы ее возможная сила духа, но ее постоянное самоуничижение на фоне реально не впечатляющих способностей вызывало у Лукаса лишь желание бесконечно гладить Марину по голове, и утешать, и напитывать ей энергией...

Как дорогое ему существо, но не в качестве неотразимо желанной им женщины.

Лукас восхищался дерзкими, своенравными представительницами другого пола, которых он мог бы завоевывать в схватке страстей. Покоряющимися и вновь ускользающими...

Марина иногда бывала такой, но это ее «лицо» сменялось долгими периодами меланхолии. Лукас втайне надеялся, что Ежик вспомнит свои прошлые умения, вернет их и воспарит над неуверенностью, но ее ларчик души таил только боль, разочарования и абсолютно ничего на сладкое.

Воспоминания Марины убили его чувственность, но в то же время для развития Марины они были бесценны. Осталось как-то искусно и мягко показать Марине, в какую сторону поменялось его отношение.

Тамико почувствовала — Лукас не понял, как. Наверное, за счет своей склонности к анализу и благодаря хорошему пониманию его души...

Она подошла к Лукасу сзади и обняла его за плечи, когда Лукас сидел за своим рабочим столом.

Засмущалась?! В ее голосе послышались редчайшие извиняющиеся нотки?!

— Лу... А ты Марину это... не любишь ее больше?

Лукас дернулся от изумления, никак не ожидая такой вопрос.

— Откуда вести, Тами?

Тамико зарделась.

— Мне так кажется почему-то... Песни ты больше не пишешь, я понимаю, что вы уже давно вместе живете, но... Что-то не то. И ты больше не упоминаешь ее никак, — Тамико уточнила: — Ну, ты и раньше подробности о ваших отношениях не рассказывал, а теперь просто мертвая тишина.

Медовые пушистые волосы безумно приятно щекотали его щеки, но Лукас захотел посмотреть Тамико в глаза, и, развернувшись на стуле, подхватил ее, усадив к себе на колени. Тамико сложила ладошки в замок — домашняя, уютная, в каком-то симпатичном платье.

— Я люблю Марину. Но знаешь, Тами... Уже люблю ее, как дочь.

Тамико задумалась — ошарашенности она не выказала совершенно.

— Дочь? Мгм... Да, она как цыпленок какой-то и выглядит, уж прости за прямоту. Мелкая.

Уголки ее пухлых губ поднялись — Тамико была в своем репертуаре. За что Лукас ее и ценил.

Он погладил Тамико вибрациями низкого бархатного голоса.

— Мне хочется опекать Марину и защищать. Но пока ума не приложу, как сказать ей это, чтобы совсем ее не сломать. Там ресурсов душевных мало...

Тамико поскучнела.

— Ты мне ничего толком о ней не говорил. Я пас.

Лукас догадался, что послужило причиной внезапной перемены настроения Тамико.

— Тами, ну тебя-то я буду лелеять все жизни. Ты сомневаешься?!

Тамико приставила ладонь ребром к его горлу.

— Перестанешь холить — заставлю!!!

Лукас широко улыбнулся. Боги, почему эта шикарная женщина любит другого? Но эти сожаления были слишком опасны, чтобы дать им разрастаться. А дал бы, они завели бы Лукаса в тупик.

Чувства Тамико, его чувства, чувства Магнуса… Благо Анамаории...

С каких-то пор Лукас придумал себе веру, умом осознавая иллюзорность своей выдумки: что и для него кто-то найдется. Только нужно подождать. А пока, наверное, стоит отдавать страждущим женщинам то, чем Лукас обладает в избытке...

Тамико убрала ручку — ароматную, нежную — с его шеи и посерьезнела.

— Ты придумаешь, как ей сказать. Я знаю.

Лукас гипнотизировал ее взглядом.

— Я рад, что ты меня не осуждаешь...

Тамико встрепенулась.

— За что?! Ааа, за твои скорости реакции... Вжик-вжик, — она сделала молниеносные пассы ладошками в воздухе. — Значит, у тебя опять будет какая-то новая женщина для секса. Я скоро перестану с ними знакомиться. Смысл?

Лукас горько усмехнулся.

— Такой вот я непостоянный.

Тамико возразила:

— Да ну, какой же непостоянный: страсти в тебе бурлят постоянно, и постоянно что-то меняется. Это интересно же! Тааак, отдохнула я, пора за работу, — и Тамико соскользнула с Лукасовых колен.

Глава 233. Быть твоим папой

Как ни старалась Лалия скрыть тоску, Эрик подспудно ощущал, что его любимую гложет тяжесть.

Раз он вернулся домой в неурочный час и обнаружил Лалию совершенно разбитой, обложившейся подушками, укрывшейся одеялами и даже не помышляющей повысить температуру тела, как умели анамаорэ.

Холод в душе, ледяная кожа...

Эрик ринулся к ней, обнял ее крепко-крепко, передал ей жар — машинально, не вынес смотреть на ее угасание.

— Хочешь, я убью Лукаса?! Не могу видеть тебя такой!

Лалия вяло улыбнулась.

— Нет, что ты, не надо... Просто отвлекай меня, когда загрущу... И не делай ему ничего, пожалуйста... Не надо брать грех на душу и организовывать ужасные последствия для нас обоих.