Любимая для эльфа (СИ)

Как-то она ходила собирать их специально для Лу — солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листья, создавали пестрые узоры на стволах деревьев, мхи нежно ласкали ножки, пахло прогретой сыростью, и Тамико переворачивала зеленые овальные листья, напоминавшие блюда для рыбы, чтобы найти под ними кустики узкой голубоватой травы, горькой на вкус.

***

Прошло несколько дней с возвращения из Кэйлиной страны, Лукас и Тамико окунулись в трудовые будни, проводя свободное время со своими любимыми.

Тамико цвела и светилась, она выглядела, как настоящая невеста, их планы с Магнусом были радужны и веселы.

Все звезды миров кружили хороводы для них, и сырный ломтик луны, купающейся в бархатной глубине неба, радовал их взоры, и танцы в небе стали их каждодневным ритуалом в Городе.

Магнус преисполнился благодати и придумывал для Тамико новые увлекательные забавы, хотя Тамико устроило бы просто лежать с ним в траве, взявшись за руки и глядя на облака, меняя форму приглянувшихся.

Тамико был нужен сам Магнус, счастливый и умиротворенный, а уж совместные занятия пара находила с легкостью.

***

Состояние Лукаса было далеко от радости и оптимизма.

Лукас взял отвар из маленьких рук Тамико, взглянул на нее печально и произнес:

— Знаешь, Пушистик, боюсь, тебе придется праздновать Церемонию раньше меня. Я уж постараюсь не превосходить ее совершенством... — он выглядел странно отрешенным, словно произнесенное совсем не имело отношения к его личной судьбе, и, помолчав, продолжил: — Речь уже не о Церемонии, а о целесообразности самого проживания с Лал... Посмотри, Тами, я говорил, что длительные отношения не для меня... Но с тех пор много воды утекло, теперь все другое...

Тамико в синем платье того же оттенка, что подушки, отчего она казалась частью опоры для усталой души Лукаса, внимательно слушала его, подперев подбородок тыльной стороной ладошки.

— Вы решили расстаться?

Тяжелый вздох.

— Мы ничего не решали, это я надумал отдалиться от Лалии... Сообщаю тебе первой... Если дело того стоит, оно выгорит опять со своеобразного нуля... Если нет...

Лукас, чьи волосы укоротились, словно скорбели и не хотели буйно расти, не стал говорить Тамико, что любит ее.

Что он не надеется больше на взаимность и что такие звездочки вряд ли еще появятся на его небосклоне.

Века одиночества? Значит, так.

Многочисленные красавицы всегда будут услаждать бытие царевича, так положено по законам анамаорэ, а что до единственной по сердцу, боги с ней.

Главное, он не позволит Тамико больше говорить об их близости.

Слишком больно.

Лукаса удивляло, что Дамир начал чаще появляться в Городе, ведь после провокаций Магнуса Дамир создал отдельное пространство для Наоко, где их пара жила и общалась. Видимо, в их отношениях произошли изменения, и стоило этим воспользоваться, а также узнать, что или кто представляет для вражеского военачальника новый серьезный интерес в мире людей.

Глава 172. В ритме танца

Долго размышлять на упадническую тему вечного одиночества Лукасу не удалось.

Придя к Лалии, он увидел ту возлежащей на пружинящем, шикарном меху — анамаорэ не убивали животных, просто воспроизводили их шерсть — в роскошном платье с сеткой переливающихся украшений в волосах.

Блестели крупные серьги, сверкало колье на точеной шее, вспыхивали искрами кольца на длинных пальцах.

Лалия любила лоск, любила внешнюю драматичность. Они с Лукасом впервые встретились на заре юности обоих, когда каждый из них только осваивал роль в новом воплощении. Лукас мог бы обходиться меньшим, но вкус Лалии к яркости и броской красоте повлиял на все его дальнейшие предпочтения.

Лалия была высокая и тонкая, длинная, Лукас в основном выбирал таких женщин, предпочитая их остальным.

Рост, цвет волос, глаз, кожи, черты лица не имели значения.

Вытянутость, плавность фигуры — да.

Ослепительно прекрасная, Лалия брала фрукты, лежащие на изысканном подносе, хищно впивалась в них белоснежными зубами, расправляясь с каждым прежде, чем приступить к следующему.

Она смотрела шоу по кристаллу и, увидев Лукаса, томно улыбнулась ему и обратилась с ленцой, растягивая слова:

— Мне скууучно, Лу! Стыдно подумать: герои какого-то шоу живут увлекательнее нас. У тебя совсем иссякла фантазия, ты больше ничего не придумываешь. Постоянно работаешь. Я так редко тебя вижу, что думаю совсем переселиться к родителям... Все будет полезнее, чем тосковать и мечтать!

Эта обвинительная речь, произнесенная музыкальнейшим голосом, нараспев, ошеломила Лукаса. А он любил встряски.

— Прости, золотая моя! С завтрашнего дня я оставляю порочную практику трудоголизма и начинаю развлекать тебя. К родителям? Ишь, что вздумала!

Лалия улыбнулась уголками губ.

— Иди сюда, пусть сегодня нас развлекают актеры. Но завтра я буду тебя ждать. Знай: я страшна в гневе!

Лукас лег с ней рядом. Локоны Лалии были настолько длинными, что позволяли укутываться ими, наслаждаясь их пьянящим ароматом.

У каждого и каждой анамаорэ свой неповторимый запах, но некоторым нравилось ощущать магию духов: веществ в причудливых флаконах, танцующих с кожей.

Лалия обожала духи...