Любимая для эльфа (СИ)

Колетт прихрамывала — модельные туфли на пятнадцатисантиметровой шпильке немилосердно натерли ей ножки, они горели и отказывались идти.

Колетт старалась не тратить лишнюю копейку, но тут уже не представлялось возможным выкрутиться без такси.

И зрела, подпитываясь мелкими случаями, росла и усиливалась жгучая зависть к сестре. Не потому, что та встретила и полюбила волшебника, а поскольку увлекла обеспеченного, да что там, невозможно богатого мужчину.

Колетт жалела, что Эрин не может делиться с ней ни деньгами, ни имуществом: по-видимому несметные богатства существовали в какой-то своей сказке, и монетки-бумажки для колдуна, сразу дарившего обожаемой Эрин все на свете, ничего не значили.

Колетт понимала, что в ее положении глупо отказываться от предложений Сайри, какими бы те ни были, хотя отдавала себе отчет, что далеко не все затеи «рыбки» целомудренны.

Все, что для Колетт находил Роберт, обещало меньшую выгоду при куда большей загруженности, а какими-то особыми талантами Колетт не обладала.

Роберт хмурился, поджимал капризные губы и намекал, что больше искать ничего не станет, но на самом деле все равно Колетт не кидал.

Колетт сняла ужасные туфли и отправилась домой босиком. Земля холодила ноги, зато ровные городские тротуары не создавали ей лишних неудобств.

Глава 198. Блаженство

В Доме Магии появились двое младенцев.

Прибыли они практически одновременно, пройдя неумолимый ритуал, победив смерть и страхи, подарив новые нетленные тела своим душам.

Дети были красивы: темноволосый мальчик с белоснежной кожей и пронзительным взглядом горячих изумрудных глаз и девочка-пшеничка, вся светленькая, трогательная.

«Родители» часто навещали их, любуясь своими подопечными, пока совершенно беспомощными, сохранившими память обо всем, что было, и абсолютно неопытными в обращении с ручками-ножками, не то что с тонкостями речи и телепатии.

Магнус и Тамико сидели вместе, обнимая «своих» ребятишек. Прошло несколько дней с рождения тех в мире анамаорэ. Магнус, обожающий приключения, и его ненаглядная рассудили, что не стоит больше тянуть с превращениями, как и с Церемонией — до трех-пяти лет быстро растущие малыши будут жить в Доме Магии, а дальше надо забрать их к себе, уделяя повышенное внимание. Пара других «родителей», Макс и Анеля, с нетерпением ждали этого момента, уже мечтая жить с «детьми».

Впрочем, насчет мальчика Магнус сомневался — потерявший здравомыслие Аш мог явиться к Анеле и сотворить что-то ужасное с юным Оливером. Тот смотрел блестящими глазенками, вызывая умиление «отца».

Магнус сказал:

— Замечательная кроха! Тами, надо целовать и гладить их почаще, любовь их растит. Подумать только, вот его я пичкал черти чем и водил по злачным заведениям!

Тамико откинула медовые пряди за спину, придерживая Маю одной рукой.

— А ее я обещала сварить в кипятке...

Магнус подмигнул Тамико.

— Какие мы мерзкие злыдни! Теперь нам надо искупать вину, мы тут для них главнейшие.

Тамико задумалась.

— На тебя, кажется, твои братья-сестры повлияли куда больше родителей…

Магнус ответил:

— А у них братьев и сестер не будет. Но ты Оли не целуй, а то он в момент вырастет и все тебе припомнит!

Тамико хихикнула.

— А я не дам тебе Маю! Ишь какой, ходил к ней эльфом притворялся, а теперь хочешь наверстать!

И они оба тихо смеялись и нежно ласкали бывших музыканта и мечтательницу, понимающих все происходящее и очень довольных.

Их самые несбыточные мечты осуществились, и нереальный мир бережно принял их.

***

Этот запах слишком сильный, проникая в самую ее сущность, оседал там, становясь терпким вкусом, обращаясь видимой голубоватой дымкой, холодной на ощупь... Или пылающе алой, невозможно горячей, как руки Леона.

И кружилась-кружилась голова.

Ванессе чудилось, что она слышит его в своей уютной девичьей прихожей. Буйный, истинно мужской аромат, не мог ли он остаться с прошлого визита Леона?

Ванесса мотнула головой, надеясь прогнать наваждение — наверное, ей стоит самой купить эту воду, чтобы часто ее нюхать и привыкнуть...

Несс только что вернулась из торгового центра с ворохом покупок, умиротворенная, и собиралась принять душ — теплые струи настраивали ее на верный лад — а потом разобрать пакеты, вновь примерить наряды и туфли и горделиво покрутиться перед зеркалом.

Ванесса тщательно следила за собой. Ей доставляло огромное удовольствие баловать свое шикарное тело и поддерживать холеную внешность...

Неспешно и мягко, сегодня такой красивый закат... Можно будет налить немного вина из ранее откупоренной бутылки и, взяв роман, наслаждаться уходящими минутами лета. Вспоминать Леона...

Он, опасный и неподконтрольный, фееричный и безжалостный, после приключения в лесу отвез Ванессу домой, отзываясь на ее робкий безмолвный вопрос.

— Я сам найду тебя, Несс. Я знаю о тебе все, и мне не составит труда прийти, когда мне захочется. Это Игра, жди.

Ванесса приняла его жесткие правила. Она не могла их не принять, что бы ни вытворял Леон.

Ванесса ощущала себя принадлежащей ему. Грубо и бесповоротно.