Любимая для Грома

- И вы сможете это засвидетельствовать? - усмехнулся Гринюк.

- В смысле?

- Если потребуются официальные показания.

- Конечно!

- И что же праздновали, если не секрет?

Я запрятала левую руку под ладонь Власа.

- Нашу помолвку.

*****

- Чем ты думала, Ева? - Влас втащил меня в отцовский кабинет.

- Что-то не так? - я обомлела. - Я….Я сделала хуже?

Жуткое предположение заставило похолодеть. Я ж ничего в таких делах не смыслю. Зачем только влезла?

- Да, мать твою, ты сделала хуже! Докажут причастность, сядем вместе! Точно.

Он был бледный с безумным взглядом покрасневших глаз.

Я выдохнула с облегчением. Не хуже, выходит. Это он просто боится за меня. А вот боялась ли я? Не могла сказать. За Власа боялась. Его кровь все еще была на моих руках. Я все еще видела, как она вытекает из страшной круглой раны на его плече, чувствовала металлический запах. Слышала надсадное свистящее дыхание мужчины.

- Ева, зачем ты так? Зачем делаешь это со мной? Думаешь, мне легче станет от первой невинной загубленной судьбы?

Я взялась за воротник его рубашки, разгладила его, спустилась по каменной груди.

- Ты бы что не прикрыл меня?

- Это другое.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Нет, это то же самое, Влас. Я прикрыла тебя. Это был порыв, да. Но даже имейся время подумать, я бы поступила так же. Это мой выбор, и ты за него не в ответе.

- Н-да, - он обнял меня здоровой рукой, прижался губами ко лбу, - конечно.

- Давай поедем к тебе? - моя рука медленно двинулась вниз по его груди к животу и легла на ширинку. - Отдохнем немного.

- Сначала надо бы сделать кое-что. Я, конечно, хотел иначе, но…

Влас сунул руку в карман, достал ту самую коробочку, открыл ее и, вытащив кольцо, надел мне на безымянный палец.

В мягком свете казалось, что бриллиант светится изнутри.

- Все, можем ехать.

- Обычно сначала спрашивают…

- Когда и кого я спрашивал? - губы Власа кривились в усмешке, а вот глаза не улыбались. Они были пронзительными, полными эмоций. Из тех, что заставляют сердце колотиться в груди.

- Ах, ну да…

- Кроме того, ты сама сказала, что у нас помолвка.

- Первое, что пришло в голову.

- В нашем мире слова многое значат. За них всегда приходится отвечать, Ева. Так что, - поцеловал мне пальцы, - теперь ты моя невеста. Будущая жена.

Вот так и вышло, что там в полумраке огромного, пахнущего кожей и сигарами кабинета, в котором много лет вершились человеческие судьбы, свершилась и моя. Я стала невестой Власа.

- Ты очень сильно помогла нам, - проговорил Тимур, когда мы вернулись в залу.

Я пожала плечами.

- Мы такое не забываем. Теперь ты одна из нас.

- Ева моя невеста, - проговорил Влас.

Сзади донеслось шипение, но я не обратила внимания.

Лиза радостно вскрикнула и, подбежав ко мне, обняла.

- Поздравляю! А давайте вместе, а?

- Ну не-ет! Это ваш с Вовой день, дорогая…

- Наш. Будет наш общий. Вова, Вла-ас, давайте, а? Двойная свадьба!

Переглянувшись, мужчины кивнули.

- Хорошо, - и шепотом добавила, - хоть прикроешь, если налажаю перед всеми этими вашими депутатами и президентами.

- Это ты налажаешь? Смешно!

Ужасная ночь. Визит следователя. Радостное веселье, окутавшее было нас, унесло ураганом.

- Ладно, пап, мы поедем, - проговорил Влас.

- Да, давайте. Отлежись. В понедельник  ты мне нужен.

Глава 31

Я лежала на спине. Влас сидел у изголовья и держал за правую руку, с тревогой заглядывая в лицо. Тату-мастер-невысокий полный парень, с ног до макушки забитый татуировками сосредоточенно трудился над моим левым плечом, рисуя причудливое изображение скандинавского бога грома. Так навскидку что на тату именно он и не понять. Я вот не догадывалась, пока Влас не объяснил.

Моя первая в жизни татуировка. Символ принадлежности к банде. Из женщин такая была только у Дианы.

Вообще-то было чертовски больно, но я не подавала вида. Мастер и так весь на нервах. Впрочем, сработал парень аккуратно и максимально быстро. Наклеив специальную пленку, он подробно объяснил, как ухаживать за кожей дальше.

Меня слегка потряхивало. Эйфория переполняла, кружила голову. Временно затмевала тревогу, не покидавшую меня все эти дни, хоть, успокаивая меня, Влас вроде бы был весьма убедителен. Рассказывал, что у ментов на них ничего нет, что визит был взятием на понт и что «нужные люди обо всем позаботятся». И, конечно, что придуманное мною алиби было «самым толстым гвоздем, забитым в крышку гроба, в котором находилась голубая ментовская мечта посадить их». Мне не нравилось даже такое упоминание о гробах, и я не знала, чему верить-бурной реакции на мой поступок в то утро или же успокоительным словам после.

Но дни бежали, а ничего не случалось. Влас и Вова выздоравливали, мы с Лизой вовсю готовились к свадьбам. Меня несло, затягивало ощущение, что вот, совсем скоро я стану женой Власа. И не просто женой, а самой настоящей союзницей. Частью семьи в большей степени, чем это обычно бывает, когда выходишь замуж.