Любимая для Монстра

Моя последняя мысль была о том, что, возможно, я наконец обрету покой…

Глава 2

Я очнулась, задыхаясь, от боли, словно пламя пожирало меня изнутри. Последнее, что помнила, — холодные, безжалостные глаза моего мужа, Эдмунда Дюран, занесшего надо мной меч и свою последнюю мысль: «Это конец». Но когда я открыла глаза, вокруг не было ни темницы, ни следов ужасающей смерти. Вместо этого я сощурилась от света, пробивающегося сквозь занавеси и мягкие шелка постели.

Не успела я прийти в себя, как дверь тихо приоткрылась, и в комнату вошла молодая женщина, преклоняя голову.

— Моя госпожа, пора вставать, — почтительно сказала она, слегка склонившись. — Сегодня ваш день… День свадьбы с лордом Дюран.

Слова служанки отозвались эхом в голове, а глаза расширились от шока. Свадьба. День, когда она станет женой того, кто однажды принесёт ей погибель. Я с трудом удержалась от того, чтобы не вскрикнуть, сдерживая накативший страх от пережитого.

Я ошутила хлопотание вокруг себя и почувствовала, как чьи-то осторожные руки поднимают одеяло. Всё казалось таким реальным, что на миг я позабыла, что произошло. Передо мной склонилась моя преданная служанка — Агата, тридцатилетняя женщина с ласковым взглядом, чьё лицо всегда выражало искреннюю заботу. Её доброта была для меня как тёплый луч света в холодном, равнодушном мире, ведь она была рядом со мной с самого детства. Я могла доверить ей любые тайны и мысли, знала, что в её глазах я не буду ни за что осуждена. Именно она была единственным человеком, кто утешал меня в тяжёлые моменты, когда ни отец, ни братья не обращали на меня внимания.

Но сейчас я не могла отвести от неё взгляда. Передо мной стояла именно ЖИВАЯ Агата — та самая, которую я когда-то видела истекающей кровью на каменном полу, когда она до последнего вздоха защищала меня. Её смерть была жестокой и бесчеловечной, и образ её окровавленного тела не покидал моё сознание. Как это возможно? Как она вновь стоит передо мной, заботится обо мне, словно ничего не произошло?

Агата заметила мой затуманенный взгляд и улыбнулась.

— Леди Розалия, вы сегодня особенно прекрасны. Взгляните на своё свадебное платье! Оно — воплощение элегантности и грации.

Я обвела взглядом свою комнату, чувствуя, как в груди затрепетали непонятные эмоции. Всё вокруг было знакомым: резная деревянная мебель с искусной резьбой, широкая кровать с балдахином, массивный шкаф с несколькими, но изысканными платьями.

Агата прервала мои мысли, помогая мне умыться, аккуратно обтирая мое лицо влажной тканью. Затем она принесла поднос с завтраком — простым, но сытным. Я заставила себя съесть хоть немного, чувствуя, как возвращаются силы.

Отец, герцог Вальмон, не считал меня важной частью семьи. Я была лишь дочерью, рожденной от матери, которую он потерял в день моего рождения, от женщины которую он никогда не любил. Отец вскоре нашёл утешение в другой, женившись на знатной даме по имени Констансия, которая подарила ему двух сыновей — истинных наследников. Мои братья, гордость семьи, всегда окруженные прислугой, словно были драгоценными камнями, в то время как я оставалась в тени. Агата была моей единственной служанкой, но её преданности и заботы хватило, чтобы согреть моё сердце. Она была для меня больше, чем просто прислуга. Она была моей семьей, единственной семьей.

Женщина снова принялась хлопотать вокруг меня, помогая надеть нижний корсет и аккуратно затягивая его на моей талии. Я закрыла глаза, чувствуя, как он плотно охватывает моё тело. Это ощущение возвращало меня к реальности — так, как ничто другое. Меч в моей груди — он был таким настоящим. Я всё ещё могла ощущать это ужасающее чувство боли и холода, что проникли в каждую клеточку моего тела в тот миг, когда лезвие прошло сквозь моё сердце. Но сейчас, стоя здесь, живая, я чувствовала, как вся эта история становится далекой тенью.

— Ваше платье… оно словно создано богами, — произнесла она вновь с восхищением, расправляя белоснежные складки. — Какой же прекрасной невестой вы будете!

Свадебное платье действительно было великолепным: тяжёлый шелк с изысканной вышивкой золотыми нитями, украшенное тонким кружевом, скользившим по рукавам и подолу. В нём я выглядела бы так, как подобает дочери герцога, и чувствовала на себе вес ответственности. И это платье было мне прекрасно знакомо…

Агата все помогала в подготовке, заботливо укладывая мои светло-русые длинные волосы. Она заплела их в аккуратную косу, которая мягко обрамляла моё лицо, а затем уложила её, закрепляя на затылке и добавляя крошечные жемчужные заколки — последние штрихи, подчёркивающие мою невинность и элегантность.

Я подошла к зеркалу, глядя на своё отражение. Девушка, что смотрела на меня оттуда, казалась совсем другой. Это была я… но не та, которую я запомнила перед своей смертью. Эта Розалия была более юной, полной жизни и надежд что замужество спасет её от этой реальности, вот только теперь эти глаза изменились…Её большие светло-карие глаза словно уже не светились больше наивностью и ожиданием.