Любимая для Монстра

Я скрестила руки на груди и с улыбкой посмотрела на неё. — Ну, давай, удиви нас Сальма.

Девушка остановилась прямо перед нами и, сияя, словно солнце, сказала — Я получила своё первое жалование! Представляете?

— Вот как, — протянула Я, едва заметно улыбнувшись. — От всего сердца поздравляю тебя.

Я заметила, как строгий взгляд Сиджара смягчился. Этот момент не остался для меня незамеченным, хотя я лишь улыбнулась.

— И что ты будешь с ним делать? — спросила я, наблюдая за её сияющими глазами.

— Ой, миледи! Я уже решила! Я куплю себе новую накидку. И ленты! И, может быть, пирожки в той пекарне на рынке, говорят, они вкусные! — Сальма заговорила так быстро, что, кажется, сама не успевала за собственными словами.

Сиджар фыркнул, качая головой. — Вот так и бывает, как только деньги в руках, уже планируешь, как их потратить.

— Ну а что мне ещё делать, господин? — хмыкнула Сальма.

Её энтузиазм был настолько заразительным, что даже я, поймав взгляд Сиджара, позволила себе тихо рассмеяться.

Глава 59

Кабинет был окутан мягким светом заходящего солнца и теплом камина, мерцающего в углу просторной залы. Массивный дубовый стол, испещренный царапинами и следами прожитых лет, служил местом, где принимались судьбоносные решения. Воздух был пропитан запахом воска, бумаги и оружейного масла.

Эдмунд сидел, удобно откинувшись в кресле, но его поза казалась обманчиво расслабленной. За полуприкрытыми глазами скрывалась напряженная сосредоточенность. Его правая рука вертела нож — оружие, больше похожее на изящный инструмент, чем на боевой клинок. Лезвие отражало пламя, мелькнувшее в его холодных глазах, когда он бросил взгляд на присутствующих.

— Так, значит, эти жалкие шавки короля решили подкормиться на крови собственного народа, — произнес он с хриплым смешком, взгляд его был тяжел, но губы растянулись в насмешливой ухмылке. — Семья Монтелли и наш дорогой герцог Вальмон. Какая благородная компания.

— Скажем так, их преданность короне достаточно… избирательна, — сухо ответил Аслан, как всегда облаченный в простую, но безукоризненно ухоженную одежду. Он стоял по левую руку от Эдмунда, скрестив руки на груди.

— Это сборище аристократов всегда было гнильем, — добавил Шатан, развалившись на скамье у стены. Его яркие глаза блестели от удовольствия, словно сама тема заговоров и грязных интриг приносила ему удовольствие. — Я удивлен, что они вообще нашли способ организовать что-то сложнее семейного обеда.

— Они далеко не глупы, — наконец произнес Вильям, молчавший весь вечер. Его голос был низким и ровным, почти не выражающим эмоций. Он стоял у окна, наблюдая за мрачным пейзажем за пределами замка. — Они хитры, коварны. Это опаснее тупости.

Эдмунд бросил нож на стол, где тот громко звякнул, заставив всех в комнате обратить внимание на его лицо.

— Глупость или коварство — всё это неважно. Главное, что они полезли туда, куда не следовало. Теперь мне придется разгрести это дерьмо.

— Ну, хоть не скучно будет, — с усмешкой отозвался Шатан, откинувшись к стене. — И все же интересно, зачем им перепродавать рабов Вельмориену? Понятно, что деньги, даже если забыть про предательство собственного королевства, но ведь они рискуют, да еще и серьезно.

Аслан тяжело вздохнул, подходя ближе к столу. Его пальцы скользнули по краю карты, будто он искал на ней ответы.

— Всё сводится к золоту, но не только. Незаконный рабский труд используют для оружейных кузниц, что в свою очередь продают вражескому королевству. Но кроме того, эти рабы часто становятся живым товаром для их грязных сделок. В союзе с мощной силой герцога Давида Вальмон они создали невероятную подпольную сеть. Окраины королевства кишат бедностью, откуда они пополняют свои запасы товара в виде новых рабов. И все это происходит прямо под носом короля.

Эдмунд наклонился вперед, его локти оперлись на стол. Он вновь бросил взгляд на карту, где линии границ и названия замков казались важными только ему.

— Вальмон, — тихо произнес Эдмунд, его взгляд становился острым и проницательным. Родство Розалии с этим человеком его сильно волновало и тревожило, но он держал эти мысли при себе. — Он давно ведет игры, которые выходят за рамки дозволенного.

— Мы перехватывали их лазутчиков, — продолжил Аслан, его голос твердый, как сталь. — Назвать их действия зверскими, скрытыми за картиной блеска и величия рода, было бы мягко.

Эдмунд хмыкнул и взглянул на свою компанию, его выражение стало еще более решительным.

— Прекрасно, — пробормотал он. — Наши герцоги строят свое падшее королевство, пока остальные отворачиваются. Король — слепой идиот, неспособный разглядеть угрозу, даже если она лежит у него под носом, пока королева не ткнёт его лицом в эту грязь. А впрочем, каков король, такие и подданные.

Шатан рассмеялся, его смех эхом разнесся по комнате.

— Да уж, преданные шавки короля. Они стоят друг друга. Пока тот занят балами, женщинами и охотой, они продают страну по кускам. Поразительная верность.