Любимая для спонсора (СИ)

Однако, воображение рисует его лицо искаженным и перекошенным от ярости… Я дрянь, да… Подлая корыстная бабенка, не постеснявшаяся прийти во второй раз. Когда я наступила на свою гордость, сломала себя полностью… И теперь мой стержень – такой твердый и надежный, ранит осколками нутро, заставляя согнуться посередине улицы…

Меня тошнит прямо здесь. В узел скручивает возле входа в спортклуб. Трость выпадает из моих ладоней. Я опускаюсь на колени, чувствуя, как штанины моментально пропитываются снежной кашей. Умываюсь подтаявшим снегом и глубоко дышу, пытаясь восстановить дыхание. Расслабляюсь, сидя на снегу… Бессмысленно шаря ладонью в поисках трости – теперь она мой стержень, другого нет.

– Бомжиха, что ли? – слышатся чужие голоса совсем рядом.

– Женщина, вам плохо? Может, скорую вызвать?

Да, я никто… Стала никем сейчас, а не когда потеряла зрение. Слезы бегут без остановки, обжигая кожу, а чужие руки пытаются меня поднять.

– Женщина, вызвать вам такси?

Девушка. Совсем молоденькая, судя по голосу. Рядом с ней юноша. Сквозь свет уличных фонарей вижу движения его рук. Вот он подносит телефон к уху, что-то говорит…

– Такси сейчас приедет. С вами точно все хорошо? Может, надо кому-то позвонить?

– Все… хорошо. Спасибо вам…

Они дожидаются приезда такси и убегают в сторону Петроградской набережной. Я сбивчиво благодарю их и опускаюсь в такси. Водитель просит оплату вперед. Понимаю – от меня воняет рвотой и я слепая… Лохматая, в мокрой грязной одежде. И мне сейчас себя совсем не жалко.

И Михаила не жалко… Он достоин уважения, а не жалости. Он весь – одно лишь достоинство…

«Ты ничего не поняла, Люба. О моих словах и обо мне…».

Он готов был меня любить слепую. На руках носить и пройти этот путь бок о бок. А я ведь не поверила… Даже мысли такой не допустила. Иначе не было бы контракта и секса взамен операции, ведь так?

«Тебе достаточно меня попросить. И все».

– Приехали, девушка.

Благодарю водителя и выхожу на улицу. Поднимаюсь в квартиру и снимаю мокрую одежду. Я по-прежнему ночую в гостиной. Надо завтра заняться продажей дома и поиском работы. Что там слепые умеют делать? Я немного играю на пианино, танцую… Может, устроиться стриптизершей? Ниже-то уже некуда падать? Буду крутить задом и зарабатывать себе на хлеб.

Ветер за окном усиливается, гудит в заледеневших ветвях и проводах, добавляя моему настроению драматизма.

А потом мне поступает звонок. Нашариваю телефон и прикладываю к уху для ответа.

– Люб, как же так быстро?

На том конце провода Федор Николаевич. Взбудораженный, довольный, словно он только что в лотерею выиграл.

– Вы о чем и… Добрый вечер.

– Ну, как о чем? Мне сейчас звонил некий Михаил Филинов. Сказал, что готов оплатить расходы по твоей второй операции. Просил точные реквизиты и название отделения. Все выспрашивал – фамилию врача, его послужной список. Как ты смогла за пару дней кого-то окрутить?

– И вы дали все?

– Конечно. А надо было не давать?

– Я уже не знаю… Я очень обидела этого человека.

– А прощение просила? – участливо спрашивает Федор.

– Вы не понимаете… Я все ради зрения поставила на кон. На такое свинство пошла…

– Люб, я тебя понимаю. Это же здоровье, а не каприз. И он поймет… Дай ему время, детка. Думаю, платеж поступит завтра. Жди звонка из Кёльна.

– Вот так сразу? У них же, наверное, очередь и… – захлебываясь восторгом, спрашиваю я. Может, я смогу видеть? И не придется искать новую работу, посильную слепому человеку?

– Тебе врач не откажет. Он же предупреждал, чтобы перерыв был небольшой – так регенерация проходит лучше. Жди звонка и будь готова отправиться в Германию. Поискать для тебя билеты?

– Нет, спасибо, я сама. Спасибо вам…

– Может, мне поговорить с этим Михаилом?

– Не надо, спокойной ночи.

Завершаю разговор и поднимаюсь с дивана, заслышав шорохи в подъезде. А потом в двери раздается стук. Я никого не жду… Может, это Миша?

– Да, кто там? Ми...

– Любаша, это Олежек. Открой, пожалуйста.

Глава 16.

Глава 16.

Люба.

– Уходи… – выдавливаю хрипло. – Тебе нечего здесь делать… Между нами все давно кончено.

– Любочка, открой, пожалуйста… Я тебя проведать пришел… Честное слово, я ни о чем не стану просить и…

Отпираю все-таки. Олежек слишком труслив и инфантилен, чтобы мне навредить.

– Господи, что с тобой случилось? Ты… вся в грязи, Любаша. Давай я помогу тебе переодеться и…

– Говори, что хотел, и проваливай, – чеканю я.

– Любаш, можно у тебя переночевать? – канючит он. – Мне жить негде, Люб. Я…

– Так попросись к своей длинноногой красотке на ночлег. Помнится, она знатно подмахивала тебе задом. Визжала так, что в соседнем подъезде было слышно.

– Я уже устал повторять – у нас ничего нет. Это было… один раз… Ну, два. Мы не встречаемся. Яна – моя самая большая в жизни ошибка и… Люб, у тебя нет ничего поесть?