Любимая игрушка

Развести девчонку на откровенный разговор мы решили с утра. Я для этого даже решил приготовить завтрак. Понадеялся, что, перекусив, она будет в хорошем расположении духа, и давить на нее не придется. Вот только я забыл о том, насколько плохо я готовлю. Да и братец таким талантом не обладает. То, что у нас получилось, побрезговали бы есть даже нищие. Нет, Лина конечно не прихотливая, она никогда не сорит крошками и съедает свою порцию, но как она при этом смотрит… Этак задумчиво, словно некромант — на потенциальную жертву. Даже у меня мурашки по коже бегут.

— Турви, ты уверен, что после этой еды она подобреет?

Серое месиво, носящее гордое название «каша», хлюпнуло, испустив не самый приятный аромат. Отрава в чистом виде.

— Наоборот. Я только сейчас вспомнил, что после моей стряпни она становится наиболее агрессивной.

Мы хмуро уставились на овсянку, напоминавшую строительный раствор, и я малодушно оставил это дело на братца, сказав, что пойду будить девчонку.

Стучался я долго. Очень долго. И когда уже совсем собрался войти и растолкать человечку — дверь, наконец, открылась. Хозяйка комнаты даже не среагировала на тот факт, что я ей чуть глаз не выбил. И когда я присмотрелся, то понял, что глаза у нее просто-напросто закрыты.

— Ну и чего ты ломишься, как баран в новые ворота? Дей, тебе с утра заняться нечем? Или мы уже отъезжаем? Тогда через пятнадцать минут я буду готова.

Как она умудряется говорить таким сонным голосом, что меня самого зевать тянет?

— Мы пробудем в этом домике некоторое время, так что расслабься. А вообще я пришел тебя на завтрак пригласить.

Может, случится чудо, и Цели что-нибудь придумает? Что-нибудь съедобное.

— А что на завтрак?

И зачем она это спросила? Может сказать, что это сюрприз? Так она сюрпризы ненавидит — уже предупреждала.

— Ну, чай с бутербродами. И каша.

Все равно учует. Еще бы, запах горелого выветриваться почему-то не желал.

— Заманчиво, Дей, но все же я выбираю кровать.

Не знал бы, что эта девица не воспринимает меня как мужчину, подумал бы, что заигрывает. А ведь обидно, что не воспринимает. Интересно, с чего вдруг у меня такие мысли? Меня бесит, что из-за нее в моей упорядоченной жизни наступил хаос.

— Надо поговорить. Так что одевайся и спускайся вниз.

Опять я выбиваюсь из роли свойского парня, переходя на приказной тон. Во, даже глаз приоткрыла — явный подвиг. А во взгляде удивление смешано с раздражением. Сейчас будет либо удар между ног, либо стервозность на полдня. Даже не знаю, что хуже. Удар, по крайней мере, мгновенен. И последствия проходят за пару минут.

— Лина, это не приказ… это… просьба.

— Ладно. Подумай, где раздобыть муку, яйца и молоко, я через полчаса спущусь.

Дверь захлопнулась у меня перед носом. Что ж, продукты — не проблема. Уж что-что, а всевозможные запасы в убежище есть, защищенные заклятьем вечности. Они не портятся, так что вполне сгодятся. Может что-нибудь вкусненькое сготовит. При желании Лина умеет это делать.

Лина просто чудо! А как она готовит! Это ж надо, такое странное блюдо — блины. Минимум ингредиентов, а такая вкуснотень. Мы с братом чуть собственной слюной не захлебнулись, когда она начала готовить. После бутербродов, горелой каши и недожаренного мяса этот запах сводил с ума. А уж на вкус! Я съел штук пятнадцать. Хотелось еще, но живот угрожающе бурчал, предупреждая о возможных последствиях. И как это в братца столько влезает?! Я незаметно пнул его под столом, с тоской глядя на пустеющее блюдо.

— Леди Сильвана, вы божественно готовите.

О, очнулся, решил проявить учтивость.

— Благодарю вас.

Надо же, покраснела. Даже пятна стали почти незаметны. Это из-за того, что приятно, или просто смутилась, что имя братца моего забыла?

— Прошу вас, зовите меня по имени. Целестин. Мне будет очень приятно видеть вас в кругу своих друзей.

А ведь он сейчас искренен. Надо же, пара десятков блинов — и наследный принц Империи, славившийся своим надменным и холодным отношением к девушкам, принимает в круг своих друзей человечку.

— Человек — в кругу друзей наследного принца? А не будет ли мне это слишком дорого стоить? Мне кажется, что я не достойна этой чести.

Цели аж жевать перестал. А я предупреждал, что девчонка не так проста, как кажется на первый взгляд. Да и на второй тоже. Профессионально прикидывается дурочкой или веником, как она говорит. И чего она так от моего взгляда ежится? Знает ведь, что вреда не причиню. А вот брата выручать надо.

— Лина, ты не доверяешь нам, и я не могу тебя в этом винить. Но все же сейчас только мы тебе можем помочь, а в ответ ты можешь помочь нам. Я не прошу невозможного, просто рискни довериться нам чуть больше.

А не хочу ли я от нее слишком многого? Я же не знаю, что ей пришлось пережить, и теперь она каждую ночь по три раза просыпается от кошмаров.

— Я вам не доверяю, но… Целестин, можете звать меня Ангелиной. Или Линой. Как вам будет удобней.

Так-то лучше. Цели вновь принялся за блины. Ну сколько можно лопать? А если девчонка откажется обед готовить, то снова будут бутерброды? Надо убрать блюдо, пока там хоть что-то осталось.

— Цели, ты не лопнешь?