Любимая игрушка

Целестин развлекает человечку светской беседой, Лина охотно ее поддерживает, а я наслаждаюсь покоем. Но почему-то такое ощущение, что скоро произойдет нечто плохое. Это потому, что в последние дни все было слишком хорошо! И девчонка вела себя ну просто примерно. Старательно тренировалась, готовила поразительно вкусные блюда, тактично уходила к себе, когда мы хотели с братом обсудить наши дела, и охотно рассказывала о различных видах оружия. Вот только на личные вопросы не отвечала. Ну, все равно, поразительно. Да еще и так спокойно приняла новость о том, что она нам нужна для связи с общиной иномирян. Слишком уж все хорошо. Значит, скоро будет какая-нибудь пакость.

Оторвавшись от своих дум, я посмотрел на девчонку, которая неожиданно подняла лицо к небу и, прикрыв глаза, улыбнулась. Луч солнца скользнул по ее лицу. Эта картина так тронула меня, что я сбился с дыхания. Да что со мной творится?

Прислушавшись к разговору Цели и Лины, я уяснил две вещи. Первая: эти двое перешли на «ты». Вторая: имена человечки тоже имеют свои значения. И если их сложить, получится Лесной Ангел… Если я правильно уловил суть ангелов, то по-нашему она будет Даэйрена. А если вспомнить, что самая знаменитая мошенница в Империи носила это имя, да еще и часто промышляла в лесу… В общем, я расхохотался — более подходящего имени для этой бестии и специально не придумаешь. Давно я так не смеялся — лет сто пятьдесят точно. Так, стоп, девчонка, кажется, обиделась — вон как странно смотри на меня.

— Ты чего, Лина? Обиделась? Так мы…

— Дей, я не обиделась, я просто впервые увидела тебя смеющимся. Тебе идет смех.

Не знаю почему, но ее слова мне понравились. И, слэт, я покраснел, как малец! А Цели вообще сполз на землю со всхлипами. Ну еще бы, он-то знает мою обычную степень выдержки!

— Нет, Дей, я серьезно…

Можно подумать, что я нет.

— Да ну вас. Один ржет, как лошадь, второй краснеет, как семнадцатилетний мальчишка в период первой влюбленности. И за что мне это? Чем я так провинилась?

Кто тут влюбленный? Да во что тут влюбляться? И к тому же, кнерты не влюбляются в людей. Это так, минутное помрачение рассудка. Я не люблю тебя, Лина. Но почему мне обидно, что теперь ты охотней разговариваешь с моим братом, чем со мной?

Девчонка неожиданно побледнела и перестала улыбаться. Взглянув на ее ауру, я понял, что физически с Линой все в порядке. Просто вспомнила кое-что, что причиняет ей мучительную боль. Индэрг, почувствовав переживания своей хозяйки, пронзительно замяукал, на что получил поглаживания за ухом. А ведь я бы хотел быть на его месте!

— Инди, что ты за тварь такая странная: спишь девяносто пять процентов своего существования, а когда просыпаешься — орешь, как евнух.

В ее голосе послышались нежность и досада.

— Лина, когда мы вернем моему брату престол, мы найдет того мерзавца, и он пожалеет о том, что с тобой сделал. И ты перестанешь бояться чужих прикосновений.

Зря я добавил про прикосновения. Хотя нет. Я точно знаю, что она не терпит их только потому, что боится повторения той боли. И пусть сама себе она не признается в этом никогда, оно и не нужно.

Раздавшийся пронзительный крик о помощи заставил нас с Цели броситься вперед. Продравшись сквозь кусты на огромной скорости, мы чуть не расхохотались: не было никаких разбойников, Теней и прочих неприятностей. Всего лишь человечка, упавшая с коня. Она даже не пострадала, просто в легком обмороке. А вот коня жалко — сломана нога. Вылечить его нереально, придется добить. А животное-то хорошее, достойное королевских конюшен.

Лина медленно приблизилась, с интересом рассматривая нашу находку.

— Что случилось?

Ого, какой тон. Эта фифочка нашей девчонке не понравилась с первого взгляда.

— Лина, тут у девушки конь ногу сломал, а она сама без сознания. Может, посмотришь?

Цели, ты конечно дипломат, но, чувствую, сейчас это бесполезно.

— И на что мне там смотреть? У меня нормальная сексуальная ориентация.

А есть ли она, эта ориентация? По-моему, Лина отмороженная. Иначе почему мы с братом ее не привлекаем? До этого была хрупкая надежда, что она предпочитает однополую любовь… Так, не надо отпускать свое воображение! А то я снова покраснею.

— Девушка может быть ранена.

Лина подошла ближе, слегка наклонилась и скривилась.

— Она не ранена. Просто притворяется: хочет, чтобы кто-то из вас ее на руках потаскал и проявил себя рыцарем без страха и упрека.

Сколько яда в этих словах! Таким количеством можно устраивать геноцид. И все же Лина оказалась права — девица притворялась. Стоило ей осознать сказанное, как обморок перешел в активное бодрствование. Более того, она приготовилась плакать!

— Только не реви, — предупредила ее Лина. — С какой стати ты плакать собралась?

Мы с Цели переглянулись. Да уж, дружелюбия, судя по всему, в Лине хватает только на нас двоих. А может незнакомые человеческие женщины всегда между собою плохо ладят? Или эти две уже знакомы?

— Вы ведете себя невоспитанно, леди… леди… Леди! Как вы только могли подумать, что я притворяюсь! Я сильно ударилась и…