Любимая игрушка Зверя

Я практически не спала, впахивала как проклятая. Очень старалась успеть заработать больше, хоть и копейки.

Порой я думала – не пойти ли по легкому пути? Закрыть глаза, отключить разум и выставить на продажу тело. Не скрести гроши, а за несколько ночей собрать месячную зарплату.

Но путь этот не был легким.

Я пыталась. Представляла. И… не могла.

Уж лучше вымывать экскременты из загаженных подъездов и полировать грязные унитазы до состояния идеальной чистоты. Эту грязь можно вытерпеть. Смыть.

Труд помогал потеряться и забыться, довести череду действий до автоматизма, выключить голову и ни о чем не размышлять. Не жалеть. Просто работать.

И вот, год за годом, потихоньку мы выкарабкались из ямы. Раздали практически все долги, позакрывали коммунальные счета. Миша купил подержанную машину и начал таксовать. Даже удалось подкопить денег. И не разбить чувства о суровый быт.

Рай в шалаше нереален. Но однажды ты можешь оборвать ад.

Уж если мы все прошлые испытания выдержали, не разошлись под грузом невзгод, не возненавидели друг друга и не погрязли в извечных ссорах, то нас ничто не разлучит.

Конечно, у нас не все гладко. Однако какая семья идеальна?

– Миша, ты на ремонт деньги взял? Передумал? – спрашиваю. – В серванте пусто. Мы вроде решили подождать. Не пойму.

Авто супруга постоянно нуждается в техническом обслуживании. Двигатель на ладан дышит. Но мы договорились до следующего месяца подождать, подкопить серьезную сумму, продать машину на запчасти и поновее приобрести.

Признаюсь, я не в восторге от подобного заработка. Опасное дело, особенно по ночам. Часто слышу про убийство или ограбление таксистов. Но на моего мужа не каждый рискнет напасть. Нрав у него тяжелый и кулак – не легче.

– Нет, малышка, – отвечает. – Ту рухлядь я сегодня продал и вложил все в очень крутой проект.

– Проект? – сердце обрывается. – Какой еще проект?

Глава 5

– Тише, – смеется муж и уверенно произносит: – Все под контролем.

Звонок в дверь прерывает наш разговор. Наверное, Димка вернулся. Бросаю взгляд на часы. Давно пора. Его уроки должны были закончиться еще пару часов назад.

– Ира, приветик, – на пороге стоит Кристина, крестная моего сына, с которой мы дружим уже на протяжении долгих лет. – Я тут печенье испекла, решила к вам заглянуть.

Мы живем по соседству. Практически дом к дому. Кристина обожает готовить и часто приходит к нам с разными вкусностями.

– Ты, случайно, Диму во дворе не видела? – интересуюсь мимоходом.

– Нет, а Катюха дома?

Киваю.

– Кать, – зову дочку. – Пора ужинать.

Сердце по-прежнему не на месте, нервно стрекочет и подрагивает, рвано ударяясь о ребра. Накрываю на стол, выполняю привычные движения чисто механически. Думаю о другом. Мишина идея покоя не дает. Странное дело. Что за проект? Зачем все наши деньги вложил? К играм он и близко не подступится, свежа память об отце. Но вот вложение в рискованное предприятие – совсем не исключаю. А Дима где пропадает? Не нравится мне компания, с которой он связался. Все парни старше его, школу регулярно прогуливают. Сыну четырнадцать, и это трудный возраст.

– Катюша, – захожу в комнату дочери. – Ты почему к столу не идешь?

Девочка лежит на диване, уткнувшись лицом в подушку, однако, услышав мой голос, приподнимается. Замечаю рядом с ней беспорядочно разложенные тетради и книги.

– А эта… эта тоже там? – спрашивает хмуро.

– Кто? – не сразу понимаю.

– Крыстина, – будто специально имя коверкает.

– Кристина? – уточняю удивленно. – Она твое любимое песочное печенье принесла.

– Пусть засунет себе это печенье… куда подальше! – выпаливает яростно и тут же краснеет, отворачивается.

– Доченька, – опускаюсь на колени рядом с диваном. – Что случилось? Вы же прекрасно ладили.

– Ничего, – бормочет тихо. – Я не голодная.

– А я тебе мандарины купила, – чмокаю ее в щеку. – И хурму. Неужели совсем ничего попробовать не хочешь? Одну кашу кушала и все?

Преимущество работы в рядах на открытом рынке заключается в том, что очень часто хозяин разрешает забирать некоторые продукты домой. Наглеть нельзя, надо знать меру, но лучше так, чем вовсе никак.

– Я Диму подожду, – заявляет Катя. – Он со своей братвой нагуляется и вернется.

Сокрушенно качаю головой.

«Братва». Так называют себя приятели моего сына. Играют в бандитов, повторяют роли из очередного популярного криминального сериала. Им кажется, это все смело и круто, как на сочной картинке, которую показывает экран телевизора. Но на деле там только боль, кровь, грязь и смерть. Полнейшая, беспросветная, жестокая реальность.

– Уроки сделала? – интересуюсь тихо.

– Стишок по литературе надо выучить.

– Значит, учи.

Провожу ладонью по ее узкой спинке. Такая худенькая. Даже обнимать страшно. Совсем хрупкая фигурка, хотя кушает сейчас нормально. Моя любимая девочка, самая родная на свете.

– Мам, – выдает она.

– Что?

– Поцелуй меня еще раз.

Зацеловываю ее личико, снова и снова прижимаюсь губами к щечкам, трусь своим носом о крохотный носик. Меня переполняет нежность. Вот она, главная драгоценность в мире, то, ради чего стоит жить дальше, продолжать тяжелый путь день за днем.