Любимая игрушка Зверя

- В смысле? – не выкупает суть.

- Я детей не бью.

- Но тогда, - сглатывает, крадется вниз по ступенькам. – В клубе. Ты же меня вырубил. Ты мне врезал. Это как назвать? Не понимаю. А, стоп, понятно. Ты боишься выступать без группы поддержки?

Смеется. Тупой по ходу. Хрен разберет. Может, бессмертным себя считает? Думает, Ира на его вопли прибежит и сопли кровавые подотрет?

- Я тебя спать уложил, - отвечаю. – А сейчас шанс даю башку сохранить. Вали отсюда и не возвращайся. Чтоб я твою рожу здесь больше не видел.

- Ясно, - кивает, суетливо двигает дальше, семенит, не оглядываясь назад. – Не уверен в победе, вот и выделываешься. Ну ладно, я спорить не стану. Без свидетелей и правда не буду на бой нарываться. Захочешь выяснить по-честному – давай, только свистни.

Я резко подаюсь вперед. Просто двигаюсь. Даже шаг не делаю. Корпус задействую. Без особого напряга.

Гаденыш мигом с места срывается. Мчит, земли под собой не ощущает. Ему стоит быть осторожнее, еще навернется да шею сломает.

Оборачиваюсь. На закрытую дверь смотрю. Знаю, мог бы вернуться. Хотел бы. До одури желал и жаждал этого: ворваться туда, вломиться в нежное белое тело и драть до потери сознания, до полного беспамятства.

Нельзя. Дурацкое слово.

Но я должен ей время дать. Она же не шлюха, не шалава какая-нибудь, чтобы силой ее нагибать. Она моя женщина. Пусть привыкает к этой мысли. Пусть поскучает, потомится. Пусть сама вернуть все захочет. Тут давить не стоит. Не сейчас, точно не сегодня.

+++

Я пытаюсь забыться привычным способом. Выпускаю на волю ярость и гнев. Срываю злобу на тех, кто этого действительно достоин. Выхожу на ринг и бьюсь до тех пор, пока кровь не застилает глаза. Чужая кровь. Вопли. Крики. Мольбы. Хруст костей. Агония.

Это моя стихия. Это не отпускает. Но и не расслабляет. Больше нет. Раньше выходило обретать покой в море насилия, однако счастливые времена прошли. Возврата назад не найти. Напрасно пробую обуздать бесов внутри. Она молчит. Доводит меня до безумия. До исступления. До белого каления. Виртуозно на нервах играет.

Стерва проклятая. Холодная гадина. Льдинка. Игла. Ирина.

Не уверен, что сам понимаю, чего именно жду. Ее звонка? Визита? И какой срок это будет продолжаться? Неделю? Месяц? Нет никаких границ.

Я знаю, достаточно одного приказа. Ее приволокут сюда. В клуб или в мою квартиру, в любое место, куда захочу. Черт. Да я сам способен забрать эту невыносимую бабу, взять силой. Не вопрос и не вызов. Факт.

Но я жду. Уперто. Упорно. Как пес на привязи. Лаю, зубами скрежещу, однако с места не двигаюсь, просто цепь дергаю, землю лапами рою, хоть так дикость выплескиваю.

А хотел бы выплеснуть сперму. В нее. Внутрь. Раз за разом, чтоб по ногам стекало, чтоб бедра после слипались. Пропитать собою хочу, пронизать запахом, пометить.

Больная затея. Безумная. Извращенная.

Стоит только ее завалить, подмять под себя, телом накрыть. И тогда… проклятье, да просто на член насадить, руками зад смять, подхватить и вогнать. Выдолбить.

Гребаный дрочер. Вот кто я теперь. Долбанутый и жалкий. Слабак. Сам себя в капкан загнал.

Я бы мог любую девку трахнуть. Даже напрягаться не надо. Желающих полно. Бой провел и вперед, выбирай любое мясо. Вставляй, куда пожелаешь. Здесь каждая дырку радостно подставит. Но бля, дырка мне давно не нужна. Даже самые улетные тела не пробуждают интереса.

Их прелести мимо. Разукрашенные рожи. Раздутые силиконом сиськи. Все это никак не заводит. Не торкает. Только раздражает. Бесит. Ведь они не она. Не эта гордая сука, вдруг возомнившая себя королевой.

Хотя… никем она себя не мнит. Простая. Скромная. Тихая. Не представляет, как сильно возбуждает каждым своим проклятым движением, одним своим видом.

Сколько я еще продержусь? Когда сорвусь? Хоть ставку делай.

- У нас проблема, - говорит Тайсон, мнется на пороге квартиры, будто внутрь пройти боится. – Форс-мажор.

Кивком приглашаю его внутрь. Парень оглядывается. Суетливо. Воровато. Но все же проходит вперед.

- Тебе придется туда прийти, - вздыхает, рюкзак свой дебильный теребит.

- А говорил, зимний семестр закрыт.

- Я… ошибся, - в глаза смотреть боится. – Думал, все утряс. Но они как подурели. Проверки типа, надо твое личное присутствие, иначе ничего не будет. Даже бабло возвратить пытаются. Короче, все строго, сдавайте своими силами.

- Охренеть, - хмыкаю.

- Ну да, - сокрушается. – Пиздец. Было все нормально и вот поворот. Облом за обломом. Ладно бы еще кто-то один бесов гнал, так нет, как будто сговорились, резко в правильных превратились, за справедливость топят. Не понимаю, откуда вдруг это дерьмо принесло.

- От моего папаши, - усмехаюсь. – Не зря же он вернулся.

- Точно! – выпаливает. – Как же я раньше…

- Я сделаю то, чего они хотят, - обрываю.

- В смысле? – обалдевает. – То есть – каким образом?

- Приду сдаваться, - заключаю просто. – Лично заявлюсь.

- Но ты, - запинается от удивления. – Ты же никогда раньше в таком не принимал участие. Там же даже не один, а целых пять, причем практически сразу. Мало шансов потянуть с нуля, без толковой подготовки и опыта в подобных мероприятиях…

- Предоставишь материал.