Любимая игрушка

– Клянусь вам своим клинком, именем и честью семьи, что пока я рядом, никто не посмеет причинить вам вред: ни принц, ни царь, ни император. Я буду защищать вас до последней капли крови. И пусть, если я нарушу свою клятву, меня покарает собственный меч, а весь мой род - как предки, так и потомки - не обретет покоя после своей смерти.

Я застыла. Серьезная клятва. Фактически он отдал свою жизнь мне, пообещав убить даже сюзерена, если понадобится.

– Леди Ангелина, вы мне верите? Вы можете открыть дверь? Я должен убедиться, что с вами все в порядке.

Я не могу сидеть здесь вечно. А значит, надо выйти. Надо рискнуть и довериться Аарону.

– Хорошо, я открою дверь. Но никто не должен заходить, пока я не разрешу.

– Как прикажете, моя леди.

Отложив ненадолго осколок, я приблизилась к двери и попыталась отодвинуть будуар. Сил осталось мало, поэтому удалось его сдвинуть лишь самую малость, так, чтобы дверь немного приоткрылась. Щелкнув замком, я поспешно отскочила в облюбованный угол и подхватила окровавленный осколок.

– Можешь заходить, Аарон. Только медленно, я нервничаю.

Дверь приоткрылась, пропуская телохранителя. Наметанным взглядом он обшарил все помещение и уставился на меня.

– Леди, вам срочно нужна помощь врача. Вы потеряли много крови. Пойдемте со мной, никто не осмелится причинить вам вред.

Честно говоря, я его не дослушала. Организм решил, что с него хватит, и вырубил сознание.

Проснулась я в шикарнейшей мягкой кровати. Шелковое постельное белье приятно ласкало кожу, заставляя ощущать себя словно в раю. Но ни одно удовольствие не может быть вечным: воспоминания о пережитом нахлынули на меня с новой силой. Очень хотелось плакать, но слез не было. Как будто все они высохли, не давая мне шанса облегчить муку.

Осторожно сев в кровати, я осмотрела себя, насколько это было возможно. Руки перевязаны до локтей. На одной - раны от когтей Дея, на другой я сама содрала кожу с татуировкой. Да и ладони изрезаны. На голове тоже повязка, наверно ударилась, когда падала. И все тело болит. Голова кружится, и очень хочется есть. Вернее, жрать.

– Лина...

С кресла поднялся Дей. Поддавшись рефлексу, я шарахнулась от него в угол кровати, пытаясь защититься подушкой.

– Не подходи ко мне!

Как из-под земли между нами вырос Аарон с обнаженным клинком.

– Тентемо, прошу вас, вернитесь в кресло или покиньте комнату. Леди Ангелине нельзя волноваться.

Дей послушно опустился в кресло, а я смогла немного расслабиться, поняв, что Аарон защитит меня от всех, раз обнажил меч против принца.

– Ты меня никогда не простишь? - тихим голосом спросил Дей. - Конечно, я ведь обещал, что никто и никогда тебе не причинит боли, а сам... Что теперь с нами будет, Лина?

Раньше не замечала у него актерских талантов. Так разыграть страдание и раскаяние! Зачем играть на моих чувствах? Я полюбила, доверилась...

– Ничего с нами не будет. Нет никаких нас. Я требую развода.

Он вздрогнул, как от удара, а потом сгорбился и спрятал лицо в ладонях.

– Нет. Я не дам тебе развода. Я не могу тебя отпустить. Я без тебя умру. Я дам тебе время. Много времени. Съездишь к родителям или в графство. Я не буду мешать.

– Мне не нужно время. Я тебя никогда не прощу. Я тебя видеть больше не могу. Я даже Дрэна меньше ненавидела, чем тебя. Я тебя к себе никогда не подпущу. Ищи себе другую игрушку.

Он глухо застонал от моих слов и сгорбился еще сильнее, зарывшись пальцами в шевелюру. Ну, прям скульптура отчаяния. Как там говорил Станиславский? Не! Ве! Рю! Неожиданно Дей выхватил кинжал и одним плавным движением отрезал свою косу. Отшвырнув оружие, он приблизился ко мне, так что клинок Аарона впился ему своим острием в горло.

– Возьми ее, Лина.

Я не шевельнулась, глядя на протянутую руку кнерта с зажатой в кулаке косой.

– Возьмите, леди, - подал голос Аарон.

Нехотя я потянула обрезанную косу за кончик. Дей поспешно разжал кулак, и вся коса оказалась у меня. Аарон тут же убрал клинок, а мой муж опустился на колени и склонил голову.

– Приказывай, моя госпожа. Моя жизнь отныне в твоих руках.

Я непонимающе посмотрела на своего телохранителя.

– Кнерты очень берегут свои волосы и никогда не стригутся, леди, - объяснил Аарон. - Отрезанные волосы - символ рабства. Тот, кому кнерт отдал свои отрезанные волосы, становится господином. Любой его приказ подлежит немедленному исполнению. Теперь вы - госпожа вашего раба. Если прикажете ему умереть, он умрет. Прикажете убить - убьет. И только вам он не сможет причинить вреда, даже если вы сами того пожелаете. Он будет защищать вас всеми своими силами, так как теперь ваша жизнь превыше всего. Можете больше не опасаться тентемо Турвона Дей Далибора. Он полностью в вашей власти.

– Охренеть...

И что мне теперь делать?

 Турвон Дей Далибор