Любимая игрушка

Тех, кто различает добро и зло, победу и поражение, жизнь и смерть, даже тех, кто знает всю суть вещей, ставит в тупик поведение женщин.

Викрамачарита

 Ангелина

Пробуждение было приятным. В первые мгновения. Потом я поняла, что меня кто-то нагло собственнически обнимает и при этом еще сопит в ухо. Нет, сначала я попыталась выбраться мирным способом, но когда эти огромные лопаты, по недоразумению названные руками, сжали меня крепче, пришлось пойти на отчаянные меры - дать локтем туда, куда дотянулась. А дотянулась я до общеизвестной болевой точки мужчин в паховой области. С кровати я вылетела пулей, злобно глядя на нахала, пытающегося перевести дыхание. Да ладно, не так уж сильно я и била. Скорее, неожиданно.

– Ор-р-ригинально, - прорычал нахал. - Спасти кого-то, а потом отбить ему всю мужскую гордость.

Не поняла? Я что, еще и виновата?

– А нечего руки распускать.

Вот хам: еще смеет меня в чем-то упрекать. Будто я девушка облегченного поведения. Не на ту напал! Я его спасаю, перенапрягаюсь вся, а это гад еще и лапает мое тело. Да еще кажется ждет, что я буду от этого в восторге. Ага, тоже мне Казанова. Я разборчива в своих половых связях. Настолько, что у меня их еще не было.

– А чего ты строишь из себя недотрогу? Сама ведь сняла один номер на двоих. Значит, мечтала, чтобы я тебя отблагодарил именно так.

Захотелось немедленно придушить этого придурка, но все-таки инвалидов не бьют. Особенно инвалидов умственной деятельности, а он - явно их представитель. Придется ему все объяснять по буквам, сам не поймет. Ненавижу выяснение отношений, но общество хама придется потерпеть - другие комнаты еще не освободились.

– Слушай и запоминай. Я спасла тебя только потому, что ты попросил. Это раз. Ты не в моем вкусе - я предпочитаю синеглазых блондинов. Это два. Даже если бы ты был последним мужчиной в мире, я бы не переспала с тобой добровольно, потому что ты чурка невоспитанная. Это три. И как только ты поправишься и сможешь продолжить свое путешествие, убирайся на все четыре стороны, чтобы я тебя больше в жизни своей не видела. Это четыре.

Я говорила тихо, из последних сил сдерживая себя. И плевать, что он сильнее меня и одним движением может свернуть мне шею - сейчас он слаб, как котенок. Поэтому, повернувшись к разозлившемуся невеже спиной, я принялась рыться в сумке. Раздался стук. Открыв дверь, я увидела довольно симпатичного парня - голубоглазого блондина! Довольная улыбка сама выползла на лицо. Сейчас я кому-то нос утру!

– Леди, я принес вам ваши заказы. Мое имя Винсент, я внук портного Крима.

Он протянул мне бумажные пакеты, в которых оказалась готовая одежда, сапоги и туфли. Поблагодарив его улыбкой, я отметила, что заинтересовала парня. Мелочь, а приятно.

– Леди позволит узнать, чем она занята вечером?

Изящный поклон. Ну, то, что имя мое не спрашивает, понятно - он полдня вчера крутился в лавке, пока я беседовала с дедушкой Кримом. Кстати, это великолепная возможность. И не придется тратить вечер на спасенного. Можно будет развлечься.

– Леди ужинает с вами, Винсент. Зайдите за мной в семь. А пока я занята. И будьте так добры, предупредите хозяина, что завтрак нужно принести в комнату.

Вежливо улыбнувшись и отдав три золотых монеты (хорошая одежда - дорогое удовольствие), я захлопнула дверь. Дура я. Ведь назло своему соседу по кровати это сделала. Ну на кой мне этот парень, я же через пять дней уеду и не вспомню о нем? Дура, она и в другом мире дура. Хотя я еще не уверена, что у меня не шизофрения, и я действительно нахожусь в другом мире. Отложив в сторону моральные терзания, я начала распаковывать покупки. Плащ оказался невероятно красивым: глубокого зеленого цвета с оранжевой вышивкой. Походная одежда тоже оказалась выше всяких похвал, как и перчатки с бельем. А от платья из мягкой переливающейся голубой ткани, с красивейшей серебряной вышивкой, вообще взгляд невозможно было оторвать. Наверняка дочь Криму помогла - она слывет лучшей вышивальщицей в городе. Да еще и туфли в тон. И сапожки мягкие, но крепкие, видно сразу, что надежные. Я аж мурлыкнула от удовольствия.