Любимая наша (СИ)

Сегодня же я ступаю в зал Совета в сопровождении своих супругов императоров. В тёмно-синем платье и короне. Держась за их локти, как положено по этикету. Не останавливаясь взглядом ни на ком. Не чувствуя ничего. Чтобы сделать то, что многие посчитают страшной глупостью, но для меня это единственный способ спасти хотя бы частичку самой себя. Для сыновей.

Сегодня на центральном месте стоит целых три трона. Не только для императоров, но и для императрицы. Показуха для Совета. Чтобы продемонстрировать единство императорского союза, который так и не стал настоящей семьёй.

Поднявшись по ступенькам, отпускаю локти Са-оира и А-атона, и разворачиваюсь. Супруги делают то же самое по обе стороны от меня. И только теперь я окидываю равнодушным взглядом собравшихся. Скорее по привычке, чем по нужде.

Как и в тот, первый для меня раз, каждый со своего места, на нас смотрят тринадцать глав Высших Домов. Нет… четырнадцать. Сэтору тоже здесь. Вернулся, значит? Несмотря на угрозу ареста? Синяя его так быстро отпустила?

На миг наши взгляды встречаются. Он даже подаётся ко мне, в багряных глазах бушует буря чувств, но я безразлично переключаю своё внимание на остальных советников.

Всё те же лица, кроме одного. Вместо Аракеша Дом Чёрнных на-агаров представляет его старший сын и наследник ни-одо Са-ард. Чёрный настолько серьёзно ранен? Жаль…

- Приветствуем вас, высокочтимые советники, - за нас троих провозглашает А-атон.

И мы, практически синхронно, садимся, каждый на своё место. Демонстрация силы сегодня не нужна. Не для того собрались.

- Мы выполнили просьбу Совета и пригласили на сегодняшнее собрание нашу супругу, Лину, - продолжает А-атон. – Хотя по рекомендациям лекаря ей бы стоило отдыхать и набираться сил после тех колоссальных усилий, которые наша хрупкая императрица приложила для сохранения империи и нашего возвращения.

- Мы чтим право беременной женщины на отдых и восстановление. И безмерно ценим всё, что сделала императрица Лина для Аша-Ирон, - вступает первым, как ни странно, сам главный оппозиционер ри-одо Саэ-нор, льстиво кланяясь нам троим. – Но императоры должны понять причины нашего беспокойства. Слишком долго Совет не получал достоверной информации о здоровье и состоянии императрицы и будущих наследников империи. Кроме того нам требовалось убедиться, что слухи, которые появились в последнее время, не имеют под собой оснований.

Да, и посмотреть, не убита ли неверная императрица своими мужьями в порыве собственнической ревности.

- Кому как не вам знать цену тех слухов, которые вы сами же и распространили, ри-одо Саэ-нор? - холодно улыбаюсь я. И мне плевать на недовольство, вспышкой промелькнувшее в эмоциях моих сэ-аран. – Не надо смотреть на меня с таким праведным возмущением. Я знаю, что говорю. И знаю, кто и с какой целью столь старательно пытался опорочить моё имя. А вот вы, ри-одо, не знаете ничего. Раз уж я нахожусь сегодня здесь, высокочтимые советники, хочу внести ясность в некоторые интересующие вас моменты. Между мной и ри-одо Сэтору не было никакого преступного сговора. Так же как и любовной связи, в том значении, которое вы в эти слухи вкладываете.

- А в каком тогда было? – сужает глаза синеволосый сплетник, сразу выхватив суть моей оговорки. Как я и предполагала.

- В том, которое возможно только между супругами, чей союз одобрен и благословлён Абсолютом. Ри-одо Сэтору мой третий законный супруг, - оглушаю я всех собравшихся. И встаю с трона.

Зал взрывается потрясёнными и возмущёнными возгласами, вопросами, обвинениями.

- Тихо! – гаркает Са-оир, придавливая всех своей тёмной энергией и прекращая весь галдёж на корню.

Пытается схватить меня за запястье, но его рука наталкивается на щит, соскальзывая с невидимой преграды. Я больше не хочу, чтобы ко мне кто-либо прикасался.

– Мой Повелитель, я помню все ваши вчерашние доводы. И скажу то, что обещала, - уверяю тихо, оглянувшись на него. Смотрю уверенно, игнорируя огоньки гнева в чёрных глазах. – Разве не для этого вы меня сюда привезли сегодня? Не мешайте теперь, пожалуйста.

Скрипнув зубами, он отступает. Не желая устраивать публичную сцену. Что мне и требовалось. Я успею сказать то, что должна, пока они не потеряли терпения и не попытались заткнуть мне рот.