Любимая, прости...

Несмотря на красоту и совершенство Хилари Флинн, муж по-прежнему испытывал привязанность к ней. И вместо того, чтобы придираться к излишне грубой форме, в которой эта привязанность выражается, не стоило ли поблагодарить судьбу за представившуюся возможность? В конце концов, если бы Висенте не находил ее привлекательной, надежды не было бы никакой. Не значит ли это, что она должна лечь с ним в постель?

Однако не слишком ли поспешным будет подобный поступок? До сих пор Висенте не слишком переживал из-за моего отсутствия, уныло напомнила себе Дженетт, хотя его сексуальный аппетит был весьма велик. Но, как бы то ни было, они до сих пор состоят в браке, оказавшемся на грани краха по ее вине.

Она потратила целый день, чтобы заверить Висенте в своем желании вернуть все назад. Можно ли винить его в том, что он воспринял ее слова буквально? Не является ли предоставленная ей возможность рискнуть сигналом к тому, что надежда не потеряна окончательно?

Не время, пыталась уверить себя Дженетт, терзаться сомнениями по поводу моей сексуальной непривлекательности. Это мог быть последний и единственный шанс спасти их брак. Нельзя жертвовать им в угоду ложно понимаемой стыдливости.

Надев бюстгальтер и трусики, она призадумалась. Несколько глупо полностью одеваться только затем, чтобы пройти в соседнюю комнату. После некоторого колебания Дженетт сняла с кровати легкое шелковое покрывало и завернулась в него на манер римской тоги.

Не дожидаясь, пока ее охватят очередные сомнения, она вошла в соседнюю комнату… оказавшуюся темной и пустой. Решив, что неправильно его поняла, Дженетт бросилась в следующую по коридору спальню, но и там никого не было. Настоящая охота за мужем, подумала она, почувствовав панику. Может, он просто передумал?

– Нет никакой необходимости обыскивать весь дом, я здесь, – раздался голос позади нее.

Застигнутая врасплох Дженетт резко обернулась и, наступив на край окутывающего ее покрывала, упала на пол, весьма больно при этом ударившись.

– Боже мой, с тобой все в порядке? – с тревогой в голосе спросил Висенте и, проворно нагнувшись, помог ей подняться.

– Все прекрасно, – ответила она, чуть не плача от собственной неуклюжести.

Надо же быть такой невезучей, чтобы плюхнуться прямо у его ног! – огорченно подумала молодая женщина.

– И что теперь? – спросила Дженетт, очутившись наконец в его комнате.

– Я сниму это с тебя, пока ты не сломала себе ногу, – ответил Висенте и, прежде чем она успела отреагировать, сдернул с нее покрывало.

– Ой! – пискнула Дженетт и, машинально прикрыв руками грудь, впервые взглянула на мужа.

Висенте был в шелковом халате на голое тело, и при виде его загорелого мускулистого торса у нее сразу пересохло во рту.

– Знаешь, странно оказаться здесь с тобой наедине… – неуверенно произнесла она.

– Я бы сказал, что это эротично, – возразил Висенте, подходя ближе, и, запустив пальцы в спутанные волосы Дженетт, откинул ей голову назад. – У меня такое чувство, будто я султан, а ты рабыня и что сегодня я могу позволить себе все, что захочу.

Недоуменно нахмурившись, она нервно рассмеялась. Наверняка он просто пошутил.

– Я бы не советовала заходить настолько далеко…

– Думаю, ты зайдешь настолько далеко, как этого захочется мне, дорогая. – И нарочито неторопливо Висенте прильнул к ее мягким полураскрытым губам.

Это было все равно что поднести зажженную спичку к запалу динамитной шашки – тело Дженетт охватила непроизвольная дрожь ожидания. Подняв голову, Висенте заглянул ей в глаза и вновь поцеловал, на этот раз настолько страстно, что ей, дабы не упасть, пришлось обнять его за плечи.

Он снял с нее бюстгальтер и, не обращая внимания на протестующий возглас, взял Дженетт за руки, не давая ей отвернуться.

– Я соскучился по твоему телу, – признался Висенте.

Лицо ее покрылось легким румянцем стыда. Хотя и польщенная его замечанием, она остро ощущала свою наготу под его внимательным, оценивающим взглядом.

– Приятно будет познакомиться с ним вновь, – продолжил он, касаясь большими пальцами нежных сосков.

Дженетт вскрикнула и невольно задержала дыхание. Тогда, нагнувшись, Висенте поднял ее на руки.

– Куда ты меня несешь? – пролепетала она.

– В мою постель, конечно. Что за глупый вопрос? – ответил он. – Однако ты не такая уж воздушная, как кажешься.

Висенте положил Дженетт на широкую кровать. Он не солгал ни на йоту, был с ней честен. А если Дженетт предпочитает быть оптимисткой и исходить из других предположений, то это не его проблема. Ему ее хочется, да и она не против. Зачем же все усложнять?

Приглушенный свет, отливающий золотом в спутанных светлых волосах Дженетт, лишь подчеркивал белизну нежной кожи и безупречность стройного тела.

– Ты действительно красива… в своем роде, – заявил Висенте почти грубо, как будто боясь дать ей повод возомнить о себе слишком много.

– Это тебе только кажется, – рискнула возразить она.

– Разве Десмонд так не думает?