Любимая ведьма герцога (СИ)

Да, с каждым днем я все больше и больше осознавала себя Дженной. И мои зарождающиеся чувства к Тэрвину были, по сути, еще детскими, когда в мечтах не идут дальше прогулок за ручку и поцелуя. Хотя девчонкам в таком возрасте страшно интересно все, что касается секса, они редко связывают его с собой и с мальчиком, в которого влюблены. Я знала об этом все, что только может знать женщина, но нас с Тэрвином это не касалось… пока не касалось.

С Каем мы мои чувства не обсуждали. Мне не хотелось, а он деликатно помалкивал, подъедая мои эмоции. Разговаривали больше о насущном. О безопасности. Теперь он реально был моим ангелом-хранителем. Как бодигард, каждое утро осматривающий с помощью зеркала днище Мерседеса, в который предстоит сесть шефу. Точно так же Кай заглядывал в недалекое будущее, чтобы узнать, не грозит ли мне смертельная опасность.

Что касается Маллена, время шло, а ясности так и не прибавилось. Он по-прежнему тревожил, и беспокойство это было совершенно непонятным. Медор на мой заданный в письме вопрос толком ничего не ответил. Лишь то, что до сих пор учитель ни у кого никаких подозрений не вызывал и ни в чем предосудительном замечен не был. При дворе служил больше десяти лет, занимался с другими детьми, последние три года — со мной. Жена его, дочь дворцового смотрителя, погибла несколько лет назад, упав с лошади, маленький сын жил у родни в деревне.

Кай своего мнения не изменил: оснований не доверять Маллену он не находил. Какой-либо чувственный интерес ко мне тоже исключался. Я и сама поняла бы это, а уж Кай — тем более. Но время от времени я ловила на себе взгляд учителя — цепкий, пристальный, словно проникающий вглубь. И тогда по спине пробегали мурашки, неприятно щекоча крохотными мохнатыми лапками.

В первые дни после приезда в замок я надеялась, что смогу подружиться с Тэллой и Диной, однако этого не произошло. Нет, они держались со мной вежливо и доброжелательно, но не более. Была ли причиной разница в положении или в возрасте — какая разница? Иметь вместо подружки ехидного невидимку — это было грустно. Оставалось утешать себя тем, что служанки не испытывают ко мне ненависти, как Нелида. С ними я хотя бы могла поболтать о чем-то нейтральном, иначе чувствовала бы себя совсем одинокой. Особенно в середине недели, когда очередное письмо Тэрвина уже было перечитано много раз, а до следующего корабля оставалось еще так долго. Это в зрелом возрасте дни мелькают, как огни за окном скорого поезда. А в юности время ползет беременной черепахой, так и хочется придать ей ускорения.

30.

— Кажется, вот-вот заболею, — пожаловалась я Тэлле. — Может, не ждать, прямо сейчас позвать лекаря?

Уже несколько дней меня познабливало, несильно, но противно болела голова, иногда накатывала пугающе знакомая слабость.

— Вы не промочили ноги, когда выходили в сад, нисса Дженна? — забеспокоилась служанка. — Или могло ветром продуть на галерее. Я схожу за нессом Атерисом.

Пожилой румяный толстячок в обычном для врача длинном черном балахоне задал кучу вопросов, заглянул в горло, приложил к груди ухо, слушая дыхание, и даже помял через платье живот.

— Возможно, вы слегка простудились, нисса Дженна, — предположил он, закончив осмотр. — А может, дело в том, что скоро станете девушкой. Понимает, у девушек и взрослых женщин…

— Я знаю! — прозвучало не слишком вежливо, и я добавила, чтобы смягчить: — Спасибо, несс Атерис, но мне уже рассказали.

— В этом нет ничего страшного или непристойного, — лекарь, похоже, решил, что я не захотела его слушать по причине излишней стыдливости. — Девочка должна радоваться, что взрослеет.

Тэлла и Дина переглянулись, едва сдерживая смешки, и я их прекрасно понимала. Нет, все ясно, дело естественное и необходимое, никуда от него не денешься, но радость от этого явления испытываешь только в одном случае, да и то всего несколько секунд. Когда оно происходит после нежеланной задержки. Впрочем, именно это знание мне сейчас было точно ни к чему, пусть лежит на дальней полке со многими другими. До поры до времени.

— Я пришлю вам отвар из трав, — Атерис направился к двери. — Он точно не повредит. В любом случае.

Ночью мне приснился сон, необыкновенно яркий и отчетливый. Я вообще в этом мире видела совсем другие сны, не как раньше. Те были обрывчатыми, запутанными и забывались сразу же после пробуждения. Здесь — словно кино смотрела на стереоэкране и одновременно играла в нем главную роль. Просыпалась и не раз потом прокручивала в голове.

В этом сне я оказалась посреди огромного поля сладко пахнущих лиловых цветов, которые никогда не случалось видеть раньше, ни в здешнем мире, ни в своем. Хотя нет, однажды видела. В том сне, где мы с Тэрвином целовались в саду. Запах дурманил, от него кружилась голова. Все тело покалывало изнутри тоненькими иголочками, словно наружу сквозь кожу прорывались пузырьки ледяной газировки. Это было… ощущение странной незнакомой прежде силы. Почти всемогущества. Волшебное чувство, одновременно пугающее и вызывающее неописуемый восторг.