Любимая ведьма герцога (СИ)

Самой пойти к Медору означало спугнуть тех, кто задумал решить проблему радикально. Да и к герцогу тоже. Разве что к Маллену? Нет, самой к нему идти мне не по статусу. Надо позвать его к себе.

Я дернула шнурок звонка, и через пару минут Арика сунула голову в приоткрытую дверь.

— Сходи к учителю Маллену и попроси принести книгу, которую мы с ним читали.

Дожидаясь его, я ходила по комнате взад-вперед, едва сдерживаясь от желания грызть ногти. У меня такой привычки никогда не было. Неужели от волнения вылезло из самых глубин Дженны?

— Нисса Дженна, вы хотели позаниматься? — с поклоном спросил Маллен, войдя в комнату.

— Нет, — тихо ответила я. — Мне нужна ваша помощь. Кто-то заставил Арику сказать, что отец вечером будет ждать меня для разговора в галерее. И я предчувствую недоброе. Если б он хотел поговорить со мной, просто пришел бы сюда. Или позвал бы к себе. Я прошу вас в половине девятого подняться на галерею и спрятаться где-нибудь. Там темно и много всяких укромных уголков. Проследите, кто придет туда. Возможно, он тоже спрячется. Главное — чтобы не заметил вас.

— Я понял, — кивнул Маллен. — Можете на меня положиться.

40.

«Идиотка», — только и сказал Кай, когда незадолго до девяти я выскользнула за дверь, предварительно высунув голову и посмотрев в оба конца коридора.

Без вложенных в интонацию эмоций я могла только догадываться, какими они должны быть. Гнев? Возмущение? Раздражение? Да какая разница?

Внутри все дрожало. Так страшно мне было всего один раз, да и то в прошлой жизни. Нет, не тогда, когда Кай сказал, что я должна умереть. А когда шла на узи, где предстояло узнать, что умер мой неродившийся ребенок.

Галерею по-прежнему освещала одна-единственная жаровня на треноге. Плясавшие в низкой чаше языки пламени давали так мало света, что я едва видела, куда иду. Подходить к ограждению было слишком опасно, и я прижалась спиной к стене. Маллен должен был спрятаться где-то здесь и ждать.

Потрескивание масла в жаровне, порывы холодного ветра, шорохи влажной, уже почти весенней ночи — все действовало на нервы, похожие на оголенные провода. Я надеялась услышать шаги: осторожные, крадущиеся. Но как ни напрягала слух, так ничего и не уловила.

Часы на башне начали отбивать девять ударов. По всей видимости, если бы не предупреждение Кая, я пришла бы сюда для разговора с Медором и стояла бы у балюстрады, глядя на редкие огни ночного города за мостом. И кто-то, подкравшись сзади, легко столкнул бы меня вниз.

Как только стих последний удар, я позвала Кая, собираясь спросить, что он видит дальше. Ведь я не погибла в положенное время, значит, ему должно было открыться мое ближайшее будущее. Но не успела задать вопрос, как услышала:

«Осторожно!»

Кто-то невидимый резко и грубо схватил меня за плечи и поволок к краю галереи. Как я только не почувствовала рядом с собой чье-то присутствие? Скорее всего, человек стоял поодаль, а когда часы начали бить, быстро подошел ближе, невидимый в темноте.

Я сопротивлялась изо всех сил, упираясь и пытаясь вырваться. В ход пошли ногти, глубоко впившиеся в незащищенную одеждой кожу рук, и каблуки туфель. Низкие и широкие, обтянутые поверх дерева тканью, они должны были нанести довольно ощутимый ущерб, попади в цель. Но, как назло, нацелиться в темноте не получалось, и я раз за разом промахивалась.

Ведьминская сила никак не могла мне помочь. А если даже и могла, я не знала, как ее вызвать для защиты. С уставшими лошадьми и с Тэрвином все произошло само собой. Как будто я служила проводником для чего-то идущего извне.

Черт, но где же Маллен? Как бы ни было темно, он не мог не видеть, что происходит какая-то возня. И уж тем более, не мог не слышать.

Словно в ответ на мои мысли темный силуэт пронесся по галерее и вцепился в напавшего на меня. Не ожидавший такого поворота событий злоумышленник покачнулся и ослабил хватку, чем я не замедлила воспользоваться. Порванный верхний рукав остался у него, а я вывернулась и отскочила. Но тут же забежала с тыла и замолотила кулаками по его спине.

Как-то невнятно промелькнула мысль, что на нем слишком свободная одежда. Плащ? Или балахон? Их носили только лекари и священники.

Мужчина резко дернул рукой и попал локтем мне по лицу. Перед глазами вспыхнули огненные круги, я отлетела и приземлилась на пятую точку. Боль, в первую секунду невыносимая, стала всего-навсего ужасной, и я осторожно ощупала нос и губы.

Так, зубы на месте, уже хорошо, потому что стоматологию в этом мире, кажется, еще не придумали. За исключением удаления, конечно. Нос отозвался на прикосновение новой вспышкой боли, но, похоже, форму не утратил, можно было надеяться, что не сломан. Из треснувшей губы сочилась кровь. Ладно, это не смертельно, заживет.