Любимая женщина Кэссиди; Медвежатник; Ночной патруль

– Судя по письменному рапорту, – продолжал Макдермотт тем же полушепотом, – у Грогана был револьвер и он воспользовался им, чтобы продырявить Кингсли. Ты не мог этого предотвратить, и тебе оставалось лишь одно – выжидать удобного момента. Ладно, это логично. Поэтому, когда Гроган взял эту банку со щелоком и собрался нанести даме увечья, у тебя не было выхода. Чтобы остановить его, тебе пришлось его продырявить. Тебе нужно было попасть в жизненно важный орган, потому что, если бы пуля только слегка его задела или попала бы в руку или ногу, Гроган наверняка схватился бы за свою пушку, а ты не собирался рисковать собственной головой. Это тоже логично – и вполне приемлемо. То есть твой письменный рапорт вполне приемлем для коронера, окружного прокурора и будет принят широкой публикой, когда она прочитает его в газетах. Одна неувязочка – для меня он не подходит.

Сержант откинулся на спинку стула и миролюбиво посмотрел на Кори Брэдфорда.

Последовало продолжительное молчание. Кори сунул в рот сигарету. Но не прикурил. Она некоторое время торчала у него изо рта, потом он вытащил ее из сжатых губ и сломал пополам, швырнув половинки на стойку.

– Почему ты разделался с Гроганом? – снова спросил Макдермотт.

И Кори услышал свой невнятный ответ:

– Должно быть, из–за денег. Полтора миллиона. Мне хотелось получить полтора миллиона.

– Ничего подобного, – возразил сержант. – Если бы ты действительно хотел заполучить эти деньги, ты бы их взял. Но вместо этого ты действовал по инструкции. Ты набрал номер, вызвал муниципалитет, и тебя соединили с комнатой пятьсот двадцать девять. Знаешь, что я тебе скажу? У меня было предчувствие, что ты позвонишь. Я ждал этого.

Кори медленно повернул голову и удивленно посмотрел на сержанта.

– Я скажу тебе, почему ты разделался с Гроганом, – сказал сержант. – Тебе очень хотелось убить его.

– Что сделать?

– Отомстить. Фактически это было убийство, убийство первой степени, потому что ты сознательно целился ему в грудь с намерением лишить его жизни. Ты хладнокровно его застрелил. Я сказал «хладнокровно». Безо всяких эмоций. Просто тебе пришло послание. Ты получил послание и…

– Что еще за послание? Откуда?

– Из могилы, – ответил Макдермотт. – От твоего отца.

Кори вздрогнул.

– От твоего отца, – продолжал Макдермотт. – От твоего отца, который был моим самым близким другом. И настоящим полицейским. Человеком с чистым сердцем, считавшим полицейский значок чем–то священным.

Кори стала бить дрожь, и он почувствовал острую боль высоко на бедре, где–то у паха.

Он слышал, как Макдермотт говорит:

– Банда, которая довела твоего отца до могилы, называлась Драконы с Третьей улицы. А главарь Драконов с Третьей улицы сегодня отправлен в морг, где ему давным–давно самое место. – Затем Макдермотт продолжил: – Вот почему я зачислил тебя в «Патруль». Я надеялся, что ты получишь послание. Не от меня. От того, кто тебе ближе, чем я. Оттуда, изнутри. Из своей души.

Кори кивнул и посмотрел на детектива. Голос его слегка дрожал, когда он невнятно произнес:

– Сделайте мне одолжение. Личное одолжение.

– Какое?

– Оставьте мне значок. Оставьте меня в «Ночном патруле».

– Я подумаю об этом, – сказал сержант.

Он едва заметно улыбнулся, положил руку Кори на плечо и прижал его к себе. Потом положил деньги на стойку, и они вышли из ресторанчика, пересекли улицу и уселись в патрульную машину. Через десять минут машина остановилась на перекрестке Четвертой и Эддисон. Кори вышел. Автомобиль развернулся и поехал назад к мосту. Кори двинулся по Четвертой к дому, где он жил.

Подходя, он заметил, что кто–то сидит на крыльце. Это был Карп. Он сидел, повесив голову, и дремал. Потом резко открыл глаза и увидел Кори.

– Самое замечательное зрелище, – торжественно произнес он. – Я чрезвычайно рад видеть вас среди живых.

Встав с порога, Карп приложил свои тонкие пальцы к небольшой шишке на виске.

– Откуда у тебя это? – осведомился Кори.

– От Нелли, – ответил тщедушный человечек. – Я постучался к ней в дверь и спросил ваш адрес. Она не выказала особого удовольствия, когда ее разбудили в такую рань. После довольно продолжительной дискуссии она ответила на мой вопрос и… – Он замолк, увидев выражение лица Кори.

– Вы хотите мне что–то сказать? – пробормотал он.

Кори кивнул.

– С Гроганом покончено, – сказал он. – Грогана больше нет. Я его пристрелил.

На мгновение тщедушный человечек закрыл глаза. Он ничего не сказал. Кори замер в ожидании его реакции. Наконец коротышка посмотрел на него и произнес очень медленно, отчетливо и со спокойной учтивостью:

– Это пойдет на пользу нашему району. Это принесет большую пользу. Как житель «Болота», я хочу выразить вам свою глубокую благодарность.

И отвесил церемонный поклон. Потом повернулся и пошел прочь.

Кори Брэдфорд постоял немного, потом зашагал по Четвертой, к югу, в направлении Ингерсолл. Точнее, он направлялся в квартиру на первом этаже в доме 617 по Ингерсолл–стрит.

Кори постучал несколько раз, и ему открыли.

В дверном проеме стояла Лилиан в поношенном халате и моргала глазами со сна.

– Что тебе нужно? – недовольно спросила она.