Любимая женщина Кэссиди

— Нет, — прохрипел Хейни.

— Нет? — Кэссиди крепче сжал горло.

Хейни опять захрипел, с трудом выдавил:

— Ладно.

И теперь он держал телефонную трубку. Сержант полиции на другом конце велел говорить поразборчивей. Хейни было очень трудно говорить поразборчивей, он все всхлипывал и захлебывался.

Все вышли из-за столов, столпились вокруг него, а когда казалось, что он не устоит на ногах, с готовностью кидались его поддерживать. Как только Хейни начал отчетливее объясняться по телефону, Кэссиди отошел от собравшихся у стены и оглянулся, ища Милдред.

Увидел, что она сидит одна за столиком у последнего окна. Закинула одну руку на спинку стула и просто сидит, отдыхает. Кэссиди сел на другой стул напротив.

— Где ты живешь? — спросил он, не глядя на нее. Милдред пожала плечами:

— Вернулась в квартиру. — Она поигрывала обгоревшей спичкой, рисуя что-то на столе почерневшим кончиком. — Извини, что я выбросила в реку твою одежду.

Он по-прежнему не смотрел на нее. В горле застрял тяжелый большой ком. Он опустил голову, глядя в сторону, и очень сильно закусил губу.

— В чем дело? — сказала она. — Эй, Кэссиди, посмотри на меня. Ты чего?

— Все в порядке. — Он с трудом проглотил комок, но пока еще не мог смотреть на нее. — Через минуту все будет в порядке. А потом я тебе расскажу, в чем дело.