Любимчик богов(СИ)

Но и его пытал недолго, основное время посвятив осмотру уже заживающей руки, после чего, оставил стекляшку с каким-то зельем и ушёл.

А к вечеру того же дня Горыне стало плохо так, что он не смог подняться с кровати, и в таком положении его застала Настасья - одна из многочисленных дочек живущего через улицу Гриди. Всполошившись, привела сначала травницу, а уж та подняла и Никифора, снова чуть не уехавшего по своим делам.

Осмотрев почерневшую до локтя руку, ведун вздохнул и покачал головой.

- Жизни тебе от силы пара месяцев. Отравил тебя упырь клятый. К ревуну сляжешь и не поднимешься. И я дурак старый подумал, что тебя Перуновым промыслом, обнесёт лихо.

Думал Константин недолго.

- А вернуть руку, пусть ненадолго, можно?

- Тогда неделя. - Сказал, как отрезал Никифор. - Яд будет не проникать постепенно, а сразу двигаться по всему телу.

- Скажи, а разбойники есть в округе?

Несмотря на ситуацию, Никифор улыбнулся.

- Понятно, что ты задумал. Привести лихих людишек на старое капище, да на камень жертвенный. Есть разбойнички как не быть - то? Банда Черного на сто десятой версте тракта. Уж сколько ловили ее, да так всё без толку. Там болота, да плавни, не найти. След вода смывает. Думаешь, возьмёшь их?

- Дело не такое уж хитрое. Разбойники это всё же не военные разведчики.

- Как сказал? военные разведчики? Что речение сие означает? - Заинтересовался Никифор.

- Ну, люди специальные, кто уходит в тыл врага, чтобы все движения войск подмечать, и передавать воеводам.

- Пластуны значит. Ты был разведчиком? - Никифор склонился над небольшим сундучком который привёз с собой.

- Давно. В начале службы.

- А служил сколько? - Ведун, одним взмахом руки подвинув к себе стол, стал смешивать разноцветные жидкости в пузатой бутылочке.

- Тридцать лет почти. - Константин повернул голову, но из-за спины ведуна было ничего не видно, и только волны разнообразных запахов да звон стекла, говорил о том, что он работает.

- Тридцать лет - срок. Сколько же лет тебе было?

- К восьмому десятку подбирался.

- Варвара, дай настой липовика, у тебя свежее. - Обратился Никифор к травнице. - И горелку малую давай.

Минут через двадцать, за неспешным разговором, ведун наконец-то сварил зелье, и охладив его в ведре с колодезной водой, поднёс к кровати.

- Это пей сейчас. Организм у тебя здоровый, так что, может неделю протянешь, может чуть более. Это - он протянул совсем маленькую бутылочку, - когда совсем плохо станет. На пару часов всего. Потом - смерть.

Староста лично привёл боевого коня с полной сбруей, которого весь выкупила у Ратибора, и набил его сумки всем, что нужно в дорогу.

Уже всё знали, что за хворь приключилась у Горыни, и куда он собрался, и на проводы собралось почти половина села. Сам Константин предпочёл, чтобы секретность была бы повыше, но в данной ситуации приходилось мириться с неизбежным.

Зато кузнец поднёс ему чудо чудное - вполне приличный револьвер, и небольшой полотняный мешочек с двумя десятками патронов, чем сразу поднял настроение Горыни. Всё-таки однозарядное оружие сильно смущало бывшего армейского разведчика.

Доспехи и поддоспешник надевать не стал, справедливо полагая, что скорость и подвижность важнее защиты.

К исходу второго дня, доехал до приметной сосны, росшей на высоком взгорке, и углубился в лес, ведя коня в поводу.

Следы бандитских засидок и прохода людей искал два таких драгоценных дня, и лишь утром, на третий вышел к повороту, где не так давно была жестокая схватка. Об этом говорили и попятнанные стрелами стволы деревьев, и едва уловимый запах крови.

А потом нашёл и путь по которому уходили, бандиты прихватив добычу. Длинный извилистый овраг с ручьём на дне, был удобен как для отступления, так и для обороны, но как полагал Костя, на одинокого путника, к тому же без доспехов нападать сразу не будут, а скорее всё же попробуют выяснить что же ему надо.

Так и случилось.

Перед очередным поворотом в камень перед ним ударил арбалетный болт, и отскочив, звякнул на камнях.

- Стой где стоишь.

- Стою. - Костя поднял руки, показывая, что в них нет оружия, и через мгновение раздался звук осыпающихся камней и шорох травы. Кто-то спускался со склона, не сильно беспокоясь производимым шумом.

Неплохо одетый мужчина в сером поддоспешнике, надетой поверх него кольчуге залатанной проволокой, и заряженным самострелом в руках неспешно подошёл ближе и смерил гостя взглядом.

- Давай-ка раздевайся, да коня своего отпускай. Тебе он боле не надобен будет.

- Вот так, да? А здравствуй мил человек, чем помочь тебе дорогой? А к столу пригласить? - Константин явно насмехался, и разбойник мгновенно почуяв издёвку, вскинул оружие, или точнее стал поднимать самострел, как в лоб ему ударила рукоятка ножа, заставив покачнуться.

В долю секунды сократив расстояние до пребывающего в прострации бандита, Константин перехватил самострел и впился глазами в глаза, ломая волю противника.

- Скажи другу своему, чтобы спускался. Дело у меня до атамана вашего. Не хочу, чтобы подстрелили.