Любимец Гитлера. Русская кампания глазами генерала СС

Мы должны были обойти противника, выманить его на рукопашную, потерять десять солдат, двадцать, если потребуется, чтобы один или два ошеломленных, лохматых и вонючих пленника сказали в штабе о том, что замышляется против нас.

Операция началась в девять часов вечера. Часть нашего отряда из Коллина тронулась с наступлением сумерек, проходя по болотам, чтобы в самой полной тишине пробраться на западную часть Карлсбурга, то есть в тыл врага. В это время остальная часть совершала отвлекающую атаку с севера.

В таких атаках валлонцы не имели себе равных на Восточном фронте. Они с кошачьим проворством бросились на неприятеля. Успех был просчитан с математической точностью.

В двадцать сорок пять наша пушка открыла огонь по ферме в Карлсбурге. Амбар вспыхнул. В тот вечер был сильный ветер. Сараи, где были огромные количества шерсти, вспыхнули феерическим огнем. Шестьсот баранов сгорели заживо в двусторонних яслях. Миллионы золотистых нитей взлетели в небеса, поднятые ветром.

Тогда наши люди бросились с севера и с запада, чтобы оттеснить противника к нашим позициям. Враг фанатично отбивался в этом пекле. Вокруг всех строений были видны огни автоматных очередей. Это было словно театр теней, что прыгали, бегали, падали.

В двадцать один сорок пять взметнулась зеленая ракета – сигнал того, что языков взяли и что наши ребята отходят к своим позициям.

У нас были относительно высокие потери. Хотя мы не захватили ничего, никакого клочка земли, поскольку наши атаки разбились об оборону неприятеля. Только священный душевный пыл наших людей и их неукротимый порыв позволили завершить дело. И еще произошел курьезный случай: к концу боя два азиата, несмотря на пожар, пушечный грохот и всеобщую пальбу со всех сторон, по-прежнему спали как убитые в своих наблюдательных укрытиях перед фермой! Пришлось их разбудить и вести к нашим позициям. Карлсбург горел всю ночь, линию горизонта мела огненная пурга.

* * *

Я отправился к генералу в армейский корпус, чтобы доставить несколько медноликих мужиков, нужных ему. Допросы убедили нас. Они показали немецкому командованию, что наступление на город Штаргард было готово, что основной удар будет нанесен к востоку от Ины. И действительно, на следующий день русские сразу покатились на Браллентин и Репплин, обороняемые немецкими и голландскими войсками СС. Они форсировали Ину в основном течении и подошли к Шенебергу примерно в двадцати километрах к юго-востоку от Штаргарда.

Как можно было удержать фронт, лишенный тяжелой оборонительной техники? Шенеберг пал. Несколько немецких танков, затерянных в этой бреши в три десятка километров, безуспешно попытались остановить поток наступления, вырвавшегося на оперативный простор. Советские танки вспороли весь участок немецкого фронта к востоку от нас и словно в авторалли устремились по трассе Шенеберг – Штаргард.

От них нас отделяли лишь Ина главная и легкий склон. Толстые землистые спины неприятельских танков выстраивались в боевом порядке перед нашими глазами, один за другим достигая высоты нашего КП. Со следующего дня бой шел у нас за спиной. Нам приходилось поворачиваться на северо-восток, чтобы наблюдать продвижение русских танков.

Несмотря на ураганный штурм, наши Коллинские укрепления на юго-западном выступе выдержали. От разбитой деревни, пустынных улиц, усеянных тысячами осколков и обломков, веяло катастрофой и смертью.

Но наши люди не были выбиты врагом ни из разрушенных домов, ни из своих пулеметных гнезд. И все же напрасно было надеяться, что ситуация сможет еще измениться к лучшему.

Мы получили приказ отойти от Коллина и Штребелова и все силы из этих населенных пунктов перебросить на Кремзов – плацдарм, закрывавший второй путь на Штаргард.

* * *

Я доверил оборону одному из самых известных ветеранов Донбасса и Кавказа майору Жюлю Матье. Он держался со своим отрядом в этом плотно сдавленном врагом городке вопреки всему.

Русские попытались обойти Кремзов с запада. Наши укрепления там были подготовлены в спешке, на скорую руку и были почти открытыми. Они были десять раз проутюжены, прочесаны и взрыты врагом, но все десять раз были опять отбиты рукопашными схватками. Повсюду в жиже валялись тяжелые, как свинец, набухшие трупы.

Только танки могли спасти нас. Я добился от армейского корпуса четырех немецких танков – четырех! Они пришли нам на помощь. Предварительно пришлось собрать все запасы горючего, остававшиеся у нас. Едва танки выдвинулись на позицию под Кремзовом, как два из них у нас забрали, а у двух других было всего по четыре снаряда. Но нам даже не пришлось использовать и их, потому что они тоже были отозваны со всем своим прекрасным боезапасом, оставив нам заботу выкручиваться самим.

Их отводили, потому что на дороге в Шенеберг дыра становилась все более трагичной. Все открывалось, фронт обнажался. С нашего КП мы не теряли из виду ни одной детали. Русские танки двигались вдоль домов и вдоль кладбища.