Любимовка.Пьесы

МАРТА. Но вы же уже не молодые люди. Вам не по 20 лет, и вы оба хотели детей. Почему, как думаешь, детей у вас не было?

ДЕНИС. Мы не хотели в квартире. Мы жили, и у нас район такой…

МАРТА. Я только хочу сказать, что если ты не хотел детей, то в этом нет ничего плохого.

ДЕНИС. Но я хотел.

МАРТА. Просто кто-то хочет, а кто-то нет.

ДЕНИС. Я хотел.

МАРТА. Я вот пока детей не хочу. Хотя я тоже уже не девочка, правда?

ДЕНИС. Да.

МАРТА. Ты не так должен был ответить.

ДЕНИС. Я деньги плачу, чтобы тебе что-то должным быть?

МАРТА. Вот видишь, ты опять стал выходить из себя.

ДЕНИС. Вижу, стал. И это я еще сдерживаюсь.

МАРТА. Не сдерживайся. Во всех этих накопленных эмоциях нет ничего хорошего.

ДЕНИС. У меня такое чувство, что ты говоришь только для того, чтобы время прошло. Поэтому я злюсь. Ты прыгаешь с одного на второе, потом на третье, как будто мы на вечере встречи выпускников и сидим такие бухие за жизнь трем. Ты меня только путаешь все время!

МАРТА. Я пытаюсь нащупать болевые точки.

ДЕНИС. И что мне это дает?

МАРТА. Хватит наезжать! Тебе казалось странным, что тебе пишет ребенок. Теперь он тебе не пишет. Что тебя теперь не устраивает?

ДЕНИС. Я в метро чуть не задохнулся и я не знаю, что с этим делать. Вот что меня не устраивает.

МАРТА. Ты понимаешь, что я за тебя твои проблемы не решу. И никто не решит. Смысл терапии не в том, чтобы переложить ответственность на врача.

ДЕНИС. Бухгалтера в нашем случае.

МАРТА. Не нравится – найди другого. У меня нервы тоже не железные.

ДЕНИС. Ты серьезно считаешь, что посоветовать больше радоваться и быть собой стоит 25 долларов в час?

МАРТА. Я помогаю людям принять себя. Это не так просто, как тебе кажется.

ДЕНИС. Что ты помогаешь?! У меня панические атаки и проблемы с перемещением. Я работать нормально не могу!

МАРТА. Тебе нужно что-то предпринять, чтобы ребенок ответил.

ДЕНИС. Это твой совет?

МАРТА. Это мой совет.

ДЕНИС. Не отвечает он. Что дальше?

МАРТА. Придумай что-нибудь. Я не могу за тебя все делать. Если бы ты ко мне прислушивался и не писал злобного говна, то мы бы спокойно во всем разобрались. Ты сам создал проблему – сам должен ее решить.

13

ДЕНИС. Я попробовал встретится с Наташей.

МАРТА. И как все прошло?

ДЕНИС. Как обычно никак. Я сейчас вообще думаю, как я мог выносить все это годами. Как мы могли что-то вместе планировать и все такое.

МАРТА. Что именно выносить?

ДЕНИС. Ее раздражение, недовольство постоянное. Эту ее обиженную позицию. Я правда старался, чтобы все как-то нормально прошло. Но она с самого начала все стала портить. Цветы ей не те, не той длинны, не того цвета, не тот ресторан.

МАРТА. Ты не знаешь, какие цветы она любит?

ДЕНИС. Да не в цветах дело! Не важно было, какие цветы я принесу. Просто если она захотела быть недовольной, то она будет. И поверь мне, повод она найдет.

МАРТА. Мне кажется, ты немного преувеличиваешь.

ДЕНИС. Нисколько. Раньше мне вроде нравилось ее как-то успокаивать и прочее. Но сейчас я не понимаю даже, зачем мне это было нужно. Зачем я этому всему подыгрывал. Она ведь просто внимание к себе привлекала таким идиотским способом.

МАРТА. Может, ты действительно уделял ей мало внимания?

ДЕНИС. Уделял сколько мог. Не мог же я с утра до вечера возле нее сидеть и все ее капризы выполнять. Мне нужно было работать, строить дом. Конечно, это отнимало время. Но ей же не пятнадцать лет, правда? Она же могла понимать, что так оно все и бывает, у всех причем.

МАРТА. А про то лето, про ящерицу ты спросил?

ДЕНИС. Она не помнит ничего такого.

МАРТА. Она действительно не помнит или из злости так сказала?

ДЕНИС. Не помнит, а из злости она сказала, что подает документы на развод. А потом попросила официанта поставить ей все за соседний столик. И сидела ела там.

МАРТА. А ты?

ДЕНИС. И я ел.

МАРТА. Я имею в виду, ты не пытался как-то все исправить? Поговорить с ней?

ДЕНИС. Стейк становится деревянным, если его сразу не съесть.

МАРТА. Она действительно подаст на развод.

ДЕНИС. Понимаю. Изначально глупо было пытаться с ней поговорить.

МАРТА. Не знаю, что и сказать… Ты мастер все испортить.

ДЕНИС. Мне тут одна штука показалась странной. Там в письме было написано, что Марк быстрей меня прочитал… Типа мы там читали вслух наперегонки…

МАРТА. Что тут странного? Он и рисовал лучше тебя.

ДЕНИС. Штука в том, что он, сколько я себя помню, заикается.

МАРТА. Интересно.

ДЕНИС. А еще это, наверное, последнее лето было, когда мы вместе в деревню ездили. Меня потом в Суворовское училище отдали. Реже дома бывал, вот и не отправляли.

МАРТА. Денис! Так ты военный?

ДЕНИС. Нет, не военный. После училища я в политех пошел, а там просто военная кафедра. И то я это только для того, чтобы в армию не идти.

МАРТА. А мне кажется, ты был бы хорошенький в форме.

ДЕНИС. Но я и близко не военный.