Любимцы Богини

Оркестр заиграл траурный марш, и похоронная процессия двинулась к свежевырытым могилам. Обида на всех захлестнула Василия. Ему стали ненавистны и живые и мертвые. С трудом он поднялся на вершину сопки, и, оставив венок в руках напарника, не обращая ни на кого внимания, под треск автоматных очередей прощального салюта, сбежал вниз. У подножия сопки он опомнился и взял себя в руки.

«Пусть Бог ей будет судьей!» – с горечью в душе решил Василий и пошел в сторону гостиницы.

В его номере во всю хозяйничал Леша Иванченко. Он вскрывал ножом банки с компотом и соком и выставлял их в ряд в начале стола. На столе уже стояли тарелки с нарезанным сервелатом, консервные банки с овощами, тушенкой, рыбой и паштетами. Еще перед похоронами все знали, что на официальных поминках в кафе «Дельфин» в Тихоокеанском, будут присутствовать только члены экипажа, родители, командование соединения и «шишки» с флота. Народ недовольно бурчал: «Такие деньги собрали, а они горсточку риса с изюминкой и пол-стопки на поминки пожалели!». Поэтому офицеры электромеханической боевой части К-30 решили помянуть погибших самостоятельно. Василий не стал противиться, когда его попросили провести это мероприятие в его гостиничном номере. Номер по-прежнему стоял пустой. Сосед Василия, придя с моря, сразу же уехал в отпуск.

– Что так рано? – поинтересовался Иванченко.

– Да так получилось, – махнул рукой Василий.

– Помоги резать хлеб! – попросил Алексей.

– Дай хоть переодеться, – раздраженно буркнул Бобылев.

– Ты что? Не в настроении?

– Ну и что? Я же не со свадьбы!

– Извини. Хлеб, я пожалуй, сам порежу, а ты когда переоденешься, найди еще три-четыре стула.

Василий переоделся в свою голубую олимпийку и пошел по гостинице искать стулья. С трудом нашел два стула. Стулья в этот день были нужны всем. В нескольких номерах собирались ребята с других экипажей. «Ничего страшного, сдвинем койки!» – решил Василий.

Офицеры заполнили номер почти одновременно. Кроме дежурного по кораблю, комдива-два и механика, пришли все офицеры БЧ-5. Иванченко разлил купленную заранее водку по стаканам:

– Начнем!

Все встали и их головы разом повернулись в сторону командира первого дивизиона. Примак, понял – начинать ему.

– Что говорить? Ребята молодые. Им бы жить и жить. Я хоть и член партии, но сейчас могу сказать только то, что в таких случаях говорили наши деды и прадеды – пусть земля будет им пухом, царствие им небесное! – сказал Владимир Федорович. Офицеры, не чокаясь, молча опорожнили содержимое стаканов.

– Ну и, наверное, пора заканчивать, – не закусывая, напомнил всем комдив-раз, – через двадцать минут уходит транспорт в поселок.

– А это все куда? – спросил Иванченко, показав рукой на стол. – Выбрасывать что ли?

– Кто опоздает, будет добираться пешком! – ответил комдив. – Если успеете, пожалуйста!

Офицеры начали выходить из комнаты. Некоторые успели выпить на «посошок».

– А Вы что! Не едете? – спросил Владимир Федорович сидящего на месте Иванченко.

– Нет! Посижу немного. Заодно помогу Василию убраться. Все равно мои с Запада еще не прилетели.

– Хорошо! Завтра, на подъеме флага, чтобы оба были как стеклышко!

Офицеры ушли, а Василий с Алексеем принялись наводить порядок в комнате. Через двадцать минут все было поставлено на свои места, мусор вынесен, лишняя посуда вымыта и убрана в сумку Алексея.

– На ужин идти не имеет смысла. Давай посидим для души и еще раз ребят помянем, – предложил Иванченко.

– А чем? – спросил Бобылев. Из трех бутылок «Петровской», только в одной что-то оставалось на донышке.

– Есть небольшой запас! – ответил Алексей.

Он достал из сумки, в которой принесли посуду, пол-литровую фляжку из нержавейки и небольшую коробку. В коробке лежали крохотные стопочки с нарисованным на них красной краской изображением известной скульптуры Мухиной «Рабочий и колхозница».

– Пора сменить дозу, – пояснил Иванченко, наполняя стопки спиртом из фляжки.

– Не знаешь, зачем водку покупали? Вполне бы обошлись шилом, – спросил Василий.

– Ты что! Начальников не знаешь? Распивать спирт с подчиненными!

Выпили.

– Все-таки, ни за что погибли ребята! – занюхав корочку хлеба, сказал Алексей. – Все могло быть по-другому!

– Почему ты так считаешь?

– Здесь целый набор причин. Я тебе расскажу! – пообещал Иванченко, разливая спирт по стопкам. – У нас впереди еще целые вечер, ночь и пол-утра!

– Не выдержим! – засомневался Василий.

– Под эту закуску, – Леша обвел рукой стоящие в ряд банки консервов и тарелку с сервелатом, – цистерну можно выдержать! Давай еще раз за ребят!

Закусив бутербродом из положенного на хлеб говяжьего языка, и запив вишневым компотом, Алексей продолжил разговор.

– Ты что-нибудь слышал о К-8?