Любимцы Богини

Случай помог Лаврову найти приемлемое объяснение мучившей его загадке причин возникновения интенсивных и быстротекущих пожаров на К-8 и К-221. Находившийся на борту подводной лодки помощник начальника ЭМС по живучести капитан 3 ранга Иванов, только что вернувшийся с курсов из Ленинграда, довел до офицеров корабля информацию о пожаре на атомной подводной лодке Северного флота в апреле этого года. Официального сообщения еще не было, поэтому все с интересом выслушали его доклад. Пожар возник на атомной подводной лодке первого поколения, как всегда в электротехническом отсеке. Огонь с опозданием смогли потушить системой ЛОХ. Погибли тринадцать человек. Флагманский специалист рассказывал удивительные вещи. Люди в аварийных отсеках вспыхивали как свечки! Горели волосы, одежда! И тут Лавров прозрел! Это кислород! Недостающее звено к теории Бобылева. Как он не мог об этом догадаться раньше! Ведь он видел пожарные брошюрки, в которых говорилось, что волосы на голове и одежда способны к интенсивному горению при концентрации кислорода не ниже двадцати четырех процентов, а лакокрасочные покрытия – не ниже двадцати семи. Там же говорилось, что если повысить содержание кислорода на планете на четыре-пять процентов против существующего двадцать одного процента, то все леса на ней погибнут в огне пожаров. Так почему же «Правила использования средств химической регенерации воздуха на подводных лодках ВМФ» разрешают верхний предел содержания кислорода в воздухе отсеков двадцать пять процентов? Стоит измениться влажности или давлению, как содержание кислорода выйдет за эту границу, со всеми сопутствующими последствиями! Любая искра или капелька раскаленного металла от контакторов автоматов, поверхность лампы накаливания, раскалившийся, неисправный сальник насоса приведут к возгоранию масляного тумана в трюме или пыли и волокон, скопившихся в электрооборудовании, послужив запалом для возникновения объемного пожара. Как и было обещано, Лавров рассказал о своей догадке Иванченко и Бобылеву. Ребята согласились с ним, но Бобылев все же поинтересовался:

– Интересно, а почему не горят американцы?

За Лаврова ответил Алексей:

– Во-первых, компоновка оборудования более удачная, во-вторых, не допускают такого содержания кислорода в воздухе отсеков, в-третьих, все наши пожары в конце автономки, на пятидесятые сутки, а они больше тридцати суток не ходят.

– Почему?

– Профсоюз моряков запрещает больше месяца находиться в море потому, что половое воздержание сверх этого срока вредно для организма.

– Вася! – решил поинтересоваться Лавров. – А что ты собираешься дальше делать со своей теорией?

– Не знаю, – пожал плечами Бобылев, – может, Вы чего-нибудь предложите?

– Вряд ли. Всему этому нужна серьезная проверка.

– А если еще подумать? Наверное, за время автономки появятся новые мысли и уже потом Василий изложит все на бумаге! – предложил Иванченко.

– Зачем? – удивился Василий. – Кто будет читать, то, что напишет простой лейтенант?

– Прочитают! – успокоил его Алексей. – Товарищ моего брата заведует пожарной лабораторией в головном институте ВМФ. Пиши! Обязательно прочитают!

Так и решили. Когда расходились, Лавров, похлопав Алексея по плечу, спросил:

– Откуда ты это все знаешь? Ну, про половое воздержание?

Его удивили глубокие познания Иванченко в физиологии вероятного противника.

– В «Известиях» писали. Статья была про аморальное поведение моряков НАТО на берегу, – объяснил Алексей.

«Вот так всегда! – подумал комдив-три. – Что немцу смерть, русский обязан терпеть!».

С приходом в базу объявили пятисуточный планово-предупредительный ремонт. Одновременно с ППР полным ходом шла погрузка продовольствия. Прямо на кормовой надстройке, подложив доски от ящика, кок размахивал топором, пытаясь разрубить на части темно-багровую говяжью тушу, не пролезающую в отверстие люка восьмого отсека. В центральный пост осторожно опускали большие темно-зеленые опломбированные ящики с запасными частями и принадлежностями к механизмам и вооружению. Несколько дней разгружали машины с комплектами регенерации. Может показаться, что светло-желтые, цинковые ящики с запаянными крышками в огромном количестве размещают, где попало – в трюмах, на подволоках, в каютах и гальюнах, загромождают проходы в отсеках, доступ к механизмам. Это не так. За кажущимся хаосом и нагромождением кроется точный математический расчет. Просто места в отсеках очень мало. Каждый комплект расположен и закреплен строго на своем месте. На протяжении всей автономки выбирать их с этих мест будут в таком порядке и количестве, чтобы не нарушить остойчивость и посадку подводной лодки, а вес удаленных за борт пластин, скомпенсируют приемом балласта в уравнительные цистерны.