Любимый деспот

Я просто растворился в этом моменте уединения с женщиной, которая в один момент стала мне желаннее всех остальных.

Не знаю, как мы добрались до моего номера, но очнулся я лишь тогда, когда начал стягивать с нее ненавистную шубу, оставляя в этом соблазнительном платье, которое так сильно облепляло ее груди, что мне нестерпимо хотелось его с нее сорвать. Намокшая от шампанского ткань лишь усиливала это желание.

– Ксюша-а-а, с ума меня сводишь, – прошептал я прямо на пороге, начиная нащупывать молнию и никак не находя.

– Она сбоку… – прошептала девчонка, беря мои ладони и показывая, где именно нужно расстегнуть, чтобы добраться до столь желанного тела.

И тут я замер, шокированный происходящим.

Только начав расстегивать ее платье, я вдруг осознал, что даже не поцеловал ее! Че-ерт! Что эта девчонка творит со мной? Я ведь всегда думал трезво, никогда не поддавался зову плоти, но рядом с ней пали все барьеры, возводимые мной.

– Осман… – заметив мою заминку, прошептала Ксюша, вмиг закрываясь и начиная нервничать.

Не дав тревоге заполнить ее хорошенькую головку, я обхватил ее за голову и, наконец, поцеловал. Этотпоцелуй не был похож ни на один испытанный мной за мою жизнь. А поцелуев в ней было немало. Это не былнаш первый поцелуй, Ксюша не раз пыталась поцеловать меня, но сейчас ощущения были совершенно другими. Я словно… Пил ее. Пил и не мог напиться, с каждым движением дерзкого язычка желая все больше и сильнее. Словно ее губы были самой сладкой в мире конфетой, от которой невозможно было оторваться. Никогда еще я не испытывал нежности, смешанной со страстью. Мне одновременно хотелось спешить и отсрочить тот момент, когда я возьму ее. А я возьму. К черту запреты и мораль! Кому они нужны, когда так хорошо?

Когда желанная девочка извивается в руках, пылая от желания большего, и отчаянно отвечает на поцелуй.

Избавляю ее от платья прямо по дороге в спальню, контраст между полностью одетым мной и Ксюшей, на которой лишь колготки с нижним бельем, действует одурманивающе, повышая градус охватившего менявозбуждения. 

Она крепче обхватывает меня ножками, когда я в какой-то момент нашего пути подхватываю ее на руки, крепко сжимая настолько соблазнительную попку. Ее грудь практически расплющена о мою, отчего соблазнительные вершинки маячат прямо перед моими глазами. Никогда еще путь не был так далек. Мне казалось, прошла вечность, прежде чем я опустил ее на кровать, тут же нависая сверху. Не было сил оторваться от сладкой девочки даже для того, чтобы стянуть с себя одежду.

– Помоги мне, – прохрипел я сипло, встречаясь с ее возбужденными глазками, в которых отражалось мое желание. – Твоя очередь меня раздевать.

Я видел, что Ксюша нервничает, и хотел, чтобы она действиями показала, что тоже этого хочет. Что происходящее желанно ей, что она согласна, а не просто поддается моему напору. Нет, я, конечно, знал, что она хочет и согласна, но какой-то части меня нужно было это подтверждение.

– Ксюшка… Ты же не пьяна? – вырвалось из меня, когда она, отмерев, начала помогать мне с костюмом.

– А ты? – хитро блеснув глазками, спросила она в ответ, приступая к пуговицам рубашки. – Не прогонишь меня с утра со словами, что ничего не помнишь и помнить не желаешь?

– Не надейся! – пытаясь не обращать внимания на царапнувшую внутри вину, ухмыльнулся я, скидывая рубашку вслед за пиджаком.

Оставались брюки, но их я стянул сам, слишком нетерпеливый, да и Ксюша не предприняла попытки к избавлению от них. Стеснялась.

– Ксюш, а ты точно хочешь? – словно давая последний шанс передумать и спастись самому, спросил я. Одна часть со страхом ждала ее отказа, а другая маленькая частичка, что еще не была опутана мороком похоти и желания, надеялась на него.

– Еще раз скажешь подобную глупость, и я уйду, – прорычала она почти зло и, приподнимаясь на локтях, запечатала мой рот поцелуем.

Все же страх получить отказ был сильнее, понял я, чувствуя, как затапливает облегчение от ее слов и действий.

То, как неумело действовали ее губы, лишь сильнее заводило, ведь от мысли, что она явно ни с кем не целовалась, стало так тепло на душе. Ее неловкие попытки углубить поцелуй и поспевать за движениями моих губ были явным тому доказательством. Она словно целовалась впервые. Хотя можно сказать и так, ведь кроме той нашей ночи, о которой я практически ничего не помню, у нее не было шанса узнать, какими могут быть поцелуи. И собственник внутри меня просто ликовал от этой информации…

Сладкие, пухлые губки надолго вытеснили все связные мысли из моей головы, так что я полностью потерялся в нашем поцелуе, не понимая, откуда во мне столько терпения. Но мне не хотелось заканчивать эти минуты единения с ней, минуты, где у нас было общее дыхание на двоих. Где мы буквально задыхались, дыша друг другом. В какой-то момент я сорвался настолько, что углубил поцелуй, действуя жадно и напористо. Девушка подо мной дрожала и стонала, извиваясь и пытаясь вздохнуть. В конце концов ей удалось приноровиться и она сдалась, признавая мою власть и запуская пальчики в мои волосы.