Любимый обманщик

— Вы хотите сказать… — Мелисса растерянно замолчала и только теребила в руках кусок стерильного бинта.

— Я не хочу ничего сказать, мэм! — прервал ее молчание мистер Бакли. — Я задал вопрос и хочу получить на него ответ! Вот и все! Чего уж проще.

— Он приезжал на похороны доктора, — тихо произнесла Мелисса совсем убитым голосом.

— Говорят, что его видели за несколько дней до гибели доктора Бенджамина Коуплендла, не так ли?

Не знаю! К нам в дом он не заходил! И я его не видела! — Мелисса была готова взорваться. Ее возмущал этот допрос. — Вы меня допрашиваете, мистер Бакли? Быть может, я все-таки закончу перевязку? Клянусь всем святым, я не причастна к преступлениям Джона!

— Извините, мэм, но мне кажется, вы испытываете неприязнь к сводному брату, не так ли? — голос шерифа стал вкрадчивым. — Почему?

Мелисса гордо вскинула голову.

— Я не хотела бы говорить об этом! Но если вы настаиваете, скажу! Мама умерла задолго до моего совершеннолетия. Дэвид Паркер стал моим опекуном. И вместе с сыном проиграл в карты все мое состояние! Вы удовлетворены, мистер Бакли?

— Вполне, мэм! Сожалею, но вам придется поехать с нами и опознать человека, которого убили мои парни во вчерашней перестрелке! — Шериф с каким-то странным интересом смотрел на Мелиссу. — Прошу прощения, мэм! Мне искренне жаль! — Снова извинился он.

— Не извиняйтесь, мистер Бакли! О мертвых не говорят плохо, но мой сводный брат не был порядочным человеком. Он был безнадежно болен. Единственная его страсть была его болезнью. Джон страстно обожал игру в карты. — Мелисса отошла в сторону, позволив помощникам шерифа забрать Чарльза Гриффина. — Надеюсь, вы разрешите мне одеться, мистер Бакли.

Шериф согласно кивнул и сочувственно посмотрел ей вслед. Заметив среди любопытствующей толпы своего конюха, Мелисса обратилась к нему:

— Филипп, пожалуйста, заложи в коляску Портера. Мы поедем в полицейский участок!

— Слушаюсь, мэм! — Филипп засеменил из приемной, готовый немедленно выполнить распоряжение хозяйки.

Поднимаясь на второй этаж, Мелисса раздраженно встряхивала головой. Слезы были готовы вот-вот пролиться из ее глаз. Сколько еще унижений предстояло ей вынести? И главное, во время этих расспросов и допросов не проговориться о том, что Джон и Чарльз Гриффин объединили свои усилия против нее. А Джон и после смерти продолжает вмешиваться в ее жизнь. Он может сломать все! Все, что нарождалось в ее отношениях с Кристианом! Она чувствовала, что Кристиан сильно изменился за несколько последних дней. Именно с того момента, когда она попросила его о помощи и рассказала все.

Она открыла дверь и вздрогнула.

— Крис?! — его имя вырвалось из ее уст так естественно. — Как ты сюда попал?

— Лисси! — он снова попытался обнять ее. — Ты так неосторожна, малышка! Оставила пакет на кухне!

— Ты снова выручил меня, Крис! — Мелисса прислонилась лицом к его груди. — Как мне не хочется сейчас уходить от тебя, дорогой Крис! Но шериф попросил опознать Джона. Мне до сих пор не верится, что он мертв!

— Успокойся, Лисси! Он мертвей мертвого! Прости меня, Господи! — Крис тут же прикусил язык, потому что Мелисса в испуге отпрянула от него.

— Значит, вечером ты и вправду был там? — ужаснулась она.

— Надо же было спасать не только твою репутацию, но и свою жизнь! — Он старался вести себя так, чтобы не вызвать ее беспокойства. — Да, судьба жестоко обошлась с Джоном Паркером и Чарльзом Гриффином, но ты прекрасно знаешь: они оба — отъявленные подонки!

— Мне надо идти! — спохватилась Мелисса. — Знаешь что, дорогой Крис, если они спросят, то я скажу им, что весь вечер и ночь ты спал в моей гостиной!

— Как сочтешь нужным, мое сокровище! — Кристиан бережно поцеловал ее. — Только будь осторожна и внимательна, дорогая Лисси! А я буду ждать тебя с нетерпением!

Он спрятал пакет в комод и стал наблюдать за Мелиссой. Вот она вынула из картонки лиловую вдовью шляпку с бледно-голубыми незабудками, сняла с вешалки черную шерстяную накидку с подкладкой из лилового шелка. Она должна была сегодня выглядеть в соответствии с ее статусом — статусом молодой вдовы. Он снова поцеловал ее на прощанье в чистый гладкий лоб, вдыхая пьянящий аромат тонких духов и ромашки.

И опять в дверях мелькнуло изумленное лицо Филиппа. Послышалось восклицание уже без всякого смущения, зато с заметным раздражением:

— Мэм?!

— Стучаться нужно, Филипп, когда входишь в спальню к леди! — не преминула заметить Мелисса слуге.

— Я стучал! Но вы не слышали, мэм! И приличные леди не пускают посторонних мужчин в свою спальню, мэм!

— Поговори мне еще, Фил! — Мелисса не собиралась вступать с Филиппом в пререкания, понимая, что старик, по большому счету, прав.

— Не говоря уж о том, что еще не миновал срок траура! — продолжал ворчать Филипп. — Нельзя же вести себя, точно похотливая кошка в марте!

Он тут же прикусил язык, понимая, что перегнул палку, и хозяйка вправе на него обидеться. Но Мелисса мечтательно молчала, и Филипп покаянно пробормотал:

— Простите меня за глупость, мэм!

— Прощаю! — кивнула Мелисса с милой улыбкой. О, как она счастлива сегодня! И как несчастна одновременно!