Любимый под елочку

За пределами маршрутки город жил своей жизнью, люди сновали туда — сюда по улицам, тут и там виделись ёлочные базары, откуда горожане тащили Новогодние ели чтобы принести в дом праздничное настроение.

У меня этого настроение было ноль и ёлку я решила не ставить, а ещё решила не праздновать свой день рождения, который с этим самым Новым годом совпадал.

Я прикрыла глаза и попыталась немного задремать, чтобы хоть на немного забыть насколько я одинока и никому не нужна в этой жизни, что даже праздники я проведу в гордом одиночестве.

Глава 2

На работу сегодня опять опоздала, добираться из пригорода в центр очень сложно. Надеялась проскочить незаметно, но на входе влетела прямо в него, в красавчика который разбивает мне сердце каждый день.

— Катерина Витальевна, вы не знаете во сколько начинается рабочий день? — сухо спросил Данила Денисович Добрый. И зачем он так? Всего каких-то несчастных пять минут.

Я потупила глаза и сжала в руках сумочку:

— Простите, транспорт плохо ходит в последнее время.

— А что, муж вас уже не возит? — иронично усмехнулся Добрый.

Я сжалась.

Свой развод и полное фиаско в личной жизни я пока держу при себе, не хочется на работе перед самыми праздниками выглядеть жалкой.

— Машина сломалась, — соврала я.

— Идите и зайдите ко мне через час, у меня к вам серьёзный разговор будет, — генеральный потер ладонью свой массивный подбородок и прошёл мимо меня.

Я выдохнула. Какой же он шикарный, бывают же мужики такие. Но не для меня. Я конечно слюни по нему уже год тихонько пускаю, но это все платоническая недостижимая мечта.

"Хватит облизываться" — даю я себе установку и, повесив пальто в шкаф, бросаю на себя мимолетный взгляд в зеркало.

"Не звезда инстаграма, конечно, но тоже очень даже".

Провожу рукой по округлым ягодицам и расправляю на бедрах юбку-карандаш. К ней я сегодня одела молочную блузку с глубоким вырезом чтобы подчеркнуть свой все ещё очень красивый третий размер.

И вообще я заметила за собой одну странную особенность — чем хуже у меня дела, тем лучше я выгляжу и, судя по тому, что выгляжу я на все сто, дела у меня дрянь.

Доделав годовой отчёт и собрав все бумаги иду на ковер к Доброму. В руках опять лёгкое покалывание, ничего не могу поделать с собой, этом мужчина меня волнует.

Постучав в дверь и услышав басовитое "войдите" перевожу дыхание и решительно вхожу.

Генеральный как обычно сидит в своём массивном кресле и что-то пишет, на меня ноль внимания. Так что я некоторое время за ним наблюдаю.

В нем идеально все — светлые курчавые волосы, голубые глаза с мелкой крапинкой, мужественно лицо с вечной трёхдневный щетиной и особенно мне нравятся его ямочки когда он улыбается. В такие моменты у меня перехватывает дыхание. Хотя мне он улыбается не часто, обычно просто не замечает и окидывает равнодушным взглядом.

Вот и сейчас он поднял голову и, равнодушно осмотрев меня с головы до пят, указал на кресло напротив себя.

— Катерина, вы у нас уже год работаете и пришли позже всех, верно? — он сложил руки на столе.

— Верно, — я улыбнулась и положила перед ним отчёт.

Он на секунду отвел глаза и шумно выдохнул.

— К сожалению нам придётся расстаться с вами в этом году.

Я опустила голову и посмотрела на свои руки.

Такого удара я не ожидала.

— Понятно, — тихо ответила я стараясь чтобы мой голос не выдавал жуткого разочарования и обиды. Поднять глаза на Данилу я не могла физически, как же больно.

- У вас отработка 2 недели как раз до Нового года получается. Так что 30-го и будет вашим официальным последним рабочим днем. Знаю, что это неприятно. Но, Катерина, муж о вас позаботится. Я слышал он у вас бизнесмен, так что думаю это не будет для вас такой уж проблемой.

Что он заладил все про моего мужа?

— Вы правы, у меня все отлично, разрешите идти? — я держусь из последних сил чтобы не разрыдаться прямо у него в кабинете и не показать какая я жалкая. Смотрю куда угодно — в окно, на стол, на картину на стене, только не на него.

— Идите, — равнодушно говорит он и опять начинает что-то писать.

Я на ватных ногах выхожу из кабинета и медленно направляюсь в женский туалет, там закрываюсь в кабинке и беззвучно рыдаю. Один мужчина бросил и выгнал из квартиры, второй с работы.

— Ненавижу, ненавижу, — я глотала горькие слезы.

Если раньше в моей жизни и не была ещё полная жопа, то сейчас это именно она. Наматываю на руку туалетную бумагу и промакиваю лицо.

"Ну что ж, Кать, придётся как-то справляться, нельзя показывать свою слабость" — бормочу я себе и выхожу из кабинки с гордо поднятой головой. Брызгаю себе в лицо холодной водой чтобы прийти в себя, но увидев свое отражение в зеркале опять срываюсь и плачу.

— Какая же ты жалкая и ничтожная, даже тут ты лишняя. Кое-как справляюсь с истерикой и трясущимися руками поправляю макияж. Пытаюсь хоть как-то приободрить себя в зеркале:

— не грусти подруга, прорвёмся, — говорю я сама себе и поправляю свои мягкие темные локоны.

По отделу я стараюсь идти с улыбкой, хотя вижу что все на меня поглядывают. Конечно, благодаря нашей пронырливой секретарше Светочке все уже в курсе что меня из фирмы попросили.