Любимый с твоими глазами (СИ)

«Алис, я еле вернул тебя, счастлив до безумия, и ты думаешь, что ради какой-то интрижки все продолбаю?»

Нет, я так не думаю. На самом деле ведь не думаю, с чего бы? Он сказал, что с Олесей больше не увидится — сдержал слово. Про Алену я и думать забыла. Слышала, что она тоже уже не одинока, но в ее жизнь не лезу, а она не лезет в нашу. Все честно.

- Ну что? Едем?

Олег спрашивает осторожно, я киваю, а потом следую за ним из нашей огромной квартиры на набережной Невы. Готова ли я увидеть могильный камень своего отца? Наверное нет. К такому никогда не будешь готова на все сто процентов, но мне не страшно — Олег рядом.

?????????????????????????? Он рядом всегда. Когда я уставала от Маруси (а такое тоже бывает, это факт и снова: нет ничего зазорного), перехватывает управление. Когда я была беременна — не отходил от меня. Сейчас тем более. Олег знает, как сложно это — увидеться с отцом спустя столько лет, — для него ведь тема родителей по-прежнему больная.

С матерью Олег не общается. То есть вообще. Он переводит ей деньги, но на прямой контакт не выходит, а она не особо и стремится. Пусть он никогда не скажет этого в слух, но это должно быть очень обидно, поэтому я стараюсь любить его сильнее, поддерживать, когда сложно. После каждого ежемесячного перевода обнимаю его крепко и целую — он мне улыбается. Печально, грустно, но с благодарностью. Нину Андреевну я вряд ли когда-то смогу понять — мы из разных миров, хотя бы потому, что я себе не представляю, как откажусь от Давида. Никогда этого не произойдет, чтобы он не сделал и кого бы не выбрал — мне плевать. Он мой сын. Для нее, видимо, сын — это только Сережа. Ну и пусть. Я не страдаю от отсутствия этих людей в нашей жизни, да и Олег тоже. Помню, как когда-то предлагала ему помириться, напало на меня что-то «сентиментальное», после рождения Маруси, но он резко отрезал.

«Они не подойдут ни к моим детям, ни тем более к тебе!»

Точка.

Наверно и надо было бы оскорбиться? Но я, признаюсь, обожаю, когда Олег ведет себя вот так бескомпромиссно и строго. Мне правда нравится. И характер его железный, и сила его — он моя скала и везде должен быть баланс. Плата ли это за особое чувство «защиты»? Для кого-то возможно, а для меня благо. Меня все устраивает.

- Сходить с тобой?

- Нет, - тихо отвечаю, глядя в сторону узкой тропинки, - Я хочу сама.

- Хорошо.

Во всем должен быть баланс. Он не хочет отпускать меня одну, волнуется сильно, но отпускает, потому что понимает: мне правда это нужно. Так моя скала сдвигается со своего места сама, разве что, когда я открываю дверь, вдруг перехватывает руку.

- Что такое?

- Я… Алис, только не сердись, ладно?

Даже в мыслях этого нет. Я усмехаюсь и поднимаю брови, знаю, что он ничего «такого» не выкинет, а остальное я смогу принять. У нас в семье правило действует: разговаривать. Мы всегда разговариваем и решаем все конфликты именно так — никаких замалчиваний, никаких недосказанностей — диалог и еще раз диалог! Мне бояться нечего.

Олег это тоже знает. Он улыбается мне в ответ и тянется к бардачку, из которого через мгновение достает белый конверт.

Ладно. Сейчас я немного напрягаюсь, вечно он мне сует какие-то конверты, но чувства сменяются, когда я узнаю почерк на нем.

- Папино письмо?

Я свой голос сама не узнаю, он тем более замирает. Хмурится сильнее, а я задыхаюсь.

Кто бы знал, как я жалела все эти годы, что когда-то не прочитала последние папины слова…О том, что я не читала письмо Олега, например, ни разу, но о папином…

- Я думала, что я его потеряла…

Беру бережно, Олег шепчет.

- Я решил его сохранить.

- Почему отдаешь только сейчас?

- Наверное, потому что сейчас ты готова на сто процентов, и тебе это надо. Если ошибся, прости.

Не ошибся. Да, я жалела, что не прочитала, но раньше мне было страшно, а теперь… это правда стало необходимостью. Готова. Бывает такое, что тебе надо «дойти», и только сейчас этот момент настал: я готова на сто процентов.

Обнимаю мужа и улыбаюсь ему в шею, шепчу:

- Спасибо тебе, Олег…

- Не благодари, я просто побыл почтальоном.

Тихо смеюсь, потом смотрю ему в глаза и добавляю с нежностью.

- Я люблю тебя безумно.

- Я люблю тебя еще сильнее, Моя страна чудес. Иди. Мы с Марусей будем тут.

Он дарит мне бережный поцелуй, который будет поддерживать и шептать «я рядом», если вдруг мне станет невыносимо, дает сил, и я снова тянусь к двери, чтобы на этот раз выйти. Ветер слабо подгоняет меня вперед и, клянусь, я будто чувствую в этот момент легкий, сладковатый запах мятного масла, а потом подхожу к ухоженной могиле и укладываю аккуратный букет цветов рядом с другим. Свежим. Наверно Оля? Мысль пробегает, и я чувствую огромную благодарность, несмотря ни на что.

- Привет, папуль. Прости, что так долго не приезжала, мне было очень сложно…