Любимый с твоими глазами (СИ)

Олег понимает. Он будто не хочет на меня давить, берет за руку и уводит в сторону, пока на сцену поднимается аниматор. Он здесь, скорее всего, чтобы отвлечь на себя внимание, только получается с трудом. На нас все равно все пялятся…

Ох, боже…

- Я не хочу на тебя давить.

- Спасибо…

Смущаюсь так, как в первый раз. Убираю прядь за ухо, глаза прячу…Черт, я как будто снова откатилась назад, когда только-только его увидела, и это так волнительно…

Очень хочется сменить вектор разговора, поэтому я невзначай смотрю бегло обратно, смеюсь коротко и нервно.

- А цветы куда?

- Твоя мама со всем разберется.

Теперь я обращаю все свое внимание на площадку. Мама во всю руководит перемещением цветов, бросает на меня взгляд, улыбается и жмет плечами.

- Они знали, да?

- Я попросил помочь.

Олег улыбается. Я вся в его власти, в глаза смотрю и тихо цыкаю.

- Ты решил превратить мою квартиру в филиал Ботанического сада?

- Догоняю за шесть лет.

- Это очень широкий жест…

- Я не пытаюсь тебя купить цветами и песнями.

- Знаю, - уверенно говорю, но взгляд его выдержать не могу дольше пары мгновений.

Снова заливаюсь краской и прячу его в пол — он улыбается мягко.

- Ты такая красивая…

Ох боже, ну прекрати…

Касаюсь горящих щек ладонями, жмурюсь — он смеется.

- А теперь еще краше.

- Пожалуйста, перестань…

- Алис, я без тебя не хочу больше быть и прошу всего об одном шансе, но…

- Но?

- Я понимаю и принимаю все, что ты сказала. Заслужил. Поэтому…

Олег достает из-за пазухи белый конверт и протягивает его мне.

Не хочется почему-то касаться. Я хмурюсь, смотрю долго, потом на него.

- Что там?

- Правда.

Какая правда? Безмолвно спрашиваю, теперь его очередь прятать глаза. Ему правда стыдно?.. да, совершенно точно да…

- Обо всем, что я сделал. Я не хочу, чтобы ты читала это письмо, потому что там нет ничего приятного, тебе снова будет больно... Тебе слишком часто было больно рядом со мной, я ведь в прошлом сделал много того, чем гордиться не могу и всю жизнь буду себя ненавидеть.

- Зачем тогда делаешь это?

- Потому что честно будет так. Я правда не хотел, чтобы ты видела во мне того мудака, кем я был, но по факту ты имеешь право на правду. Она в этом конверте. Абсолютно все...

- Ты не боишься, что после прочтения я никогда не захочу тебя больше видеть? - шепчу, он вздыхает и кивает.

- Боюсь, больше смерти, но я больше не хочу тебе врать.

- Спасибо…

- Поблагодаришь меня, когда я сделаю тебя счастливой.

Усмехаюсь, он уводит взгляд — теперь самому неловко. Да, Олег не тот, кто любит долгие разговоры под Луной… но он такой милый в этой своей угловатой попытке…

- Я… тогда поеду?

Хорошо — так надо было ответить, но маленькая-Алиса перехватывает управление и вдруг выпаливает:

- Мы едем в Петергоф посмотреть на фонтаны. Может, ты хочешь?

Боже… нет, я точно та самая дурочка из прошлого, которая пыталась заставить обратить на себя внимание мужчину не менее угловатыми просьбами «натаскать-в-парковке». Точно… два сапога пара, блин.

Олег выгибает брови, я прикусываю губу и себя проклинаю… Вот ты дура…

- Если ты на самом деле не против…

- Папуля!

Давид отвечает за меня. Он потерял терпение окончательно, а теперь несется, как ракета с точным наведением на цель. Счастливый… Конечно! Теперь все друзья будут видеть, какой у него папа! А он вон какой! Большой и еще умный! А еще сюрприз маме сделал (о котором трепаться будут до морковкина заговенья…)

И это действительно так. Когда Олег подхватывает сына на руки, тот аж от гордости лопается и косится все в сторону своих приятелей — это так забавно. Я улыбаюсь и киваю Олегу:

- Поехали. Я не против.

Тем самым дарую Давиду то, чего он так долго был лишен: возможности царственно пройти мимо своих друзей у папы на руках.

Олег; утром

«Дорогая моя, любимая Алиса.

Я знаю, что, наверно, ты хотела бы услышать все это лично от меня, но, боюсь, мне не хватит смелости разрушить свою жизнь, глядя тебе в глаза, поэтому я пишу. Так ведь проще. Я причинил тебе так много боли и помню каждый твой взгляд, наполненный слезами или горьким разочарованием, и, боюсь, еще одного просто не выдержу.

Прости мне мое малодушие.

Там, в Туле, ты сказала вещи, которые я старался игнорировать. Думал, что это просто будет: мы же любим друг друга… Но я ошибался. Ты нет. Ты всегда была права, и вот теперь я пишу тебе это письмо, а скорее, просто хочу исповедаться.