Любимый сэнсэй (СИ)

И как я раньше не заметила столь очевидное фамильное сходство с моим бывшим, а теперь и нынешним одноклассником? Удивительно, что он, такой гордый и всегда добивавшийся всего сам, поступил в школу, где у него будет очевидное преимущество в лице именитого родственника. «Это не твоё дело» - скопировав манеру Саске, отрезал внутренний голос, и я, неохотно смирившись со своим неведением, попыталась сосредоточиться на словах директора. Кажется, я и без того пропустила львиную часть речи.

— Школа «Акатсуки», — директор чуть ли не щурился от удовольствия, — дарит вам большие перспективы, и вы сможете выбрать любое высшее учебное заведение в случае успешной сдачи итоговых экзаменов. Перед нашими выпускниками открыты двери и Токийского университета, и Киото, — Мадара явно пытался заверить, что «Акатсуки» — это лучшее, что когда-либо с нами случалось. Но не на всех его слова производили должное впечатление.

— Амбиций этому типу не занимать, — лениво вздохнул парень, сидящий слева, и я опасливо на него покосилась. Эта реплика в молчании аудитории буквально резанула слух своей громкостью, и, несомненно, её услышала не только я. — Что-то не верится, что из этой дыры можно вылезти так высоко.

Его волосы, убранные в высокий хвост, разлаписто торчали в разные стороны, не пряча маленькие серьги-кольца в ушах. Сосредоточенно сузив глаза, незнакомец смотрел прямо на трибуну, а его брови свелись к переносице, что говорило о его глубокой задумчивости. Едва ли этот он отдал себе отчет, что произнес часть своих размышлений вслух.

— Желаю вам удачи, и, надеюсь, «Акатсуки» станет для вас вторым домом, в который хочется возвращаться снова и снова. А теперь, прошу меня извинить. Я вынужден вас покинуть, — закончил речь Мадара, и его последние слова потонули в громе аплодисментов.

Директор сдержанно кивнул и, спустившись со сцены, проследовал по центральному проходу, так что мне удалось рассмотреть его во всей красе. Он шел легко, но в то же время стремительно, оставляя за собой слабый ветерок, наполненный ароматом дорогого парфюма. Я невольно поражалась слаженности и грации его движений, и, похоже, не я одна – Мадару провожала взглядом едва ли не вся женская половина зала.

Собрание завершалось выступлениями лучших выпускников, и они, в отличие от нашего красавца-директора, едва удерживали на себе внимание аудитории. Мой скептично настроенный сосед и вовсе мирно посапывал, сложив на груди руки и безвольно свесив голову. Я тоже не питала заинтересованности к рассказам о блестящих перспективах в стенах школы и с любопытством выискивала в множестве незнакомых лиц и макушек кого-нибудь из бывших одноклассников.

«Сакура!» — взгляд упал на затылок с розовыми волосами. Нужно быть очень смелым, чтобы придерживаться столь экстравагантного имиджа, и на моей памяти лишь Харуно Сакура легко бросала этот вызов обществу, игнорируя школьные правила. Интересно, смогут ли обуздать её нравы в «Акатсуки»?

Наконец, нас отпустили, и вся масса незнакомых мне людей с говорливым гулом начала разбредаться по кабинетам. Чувство беспокойства снова захлестнуло с головой. Ноги, точно ватные, несли меня в поисках кабинета с табличкой «1-А», но мне страшно хотелось, чтобы она вовсе не сыскалась, и тогда я с чистой совестью смогла бы пойти домой, забыв про новых одноклассников, как про страшный и нелепый сон. Стоило лишь представить, как я побегу из школы по аллее, покрытой кружевом из лепестков сакур, как надпись «1-А» врезалась в глаза яркой вспышкой, и живот свело от завязавшихся в узел нервов.

Коридоры уже успели опустеть, и это означало только одно: мне предстоит зайти в кабинет в числе последних, и все мои знакомые уже внутри. Рука сжала дверную ручку так сильно, что костяшки побелели, но я так и не решалась её повернуть. Особенно теперь, когда до слуха долетали веселые возгласы по ту сторону двери.

— Ну, ты заходишь или нет? — вздрогнув от неожиданности, я обернулась. За моей спиной стоял тот самый парень, что сидел рядом со мной на собрании, и он с откровенно скучающим видом вглядывался в моё лицо. Это было немного неловко, но я терпеливо вынесла его взгляд, после чего незнакомец, чему-то усмехнувшись, таки решил представиться: — Нара Шикамару. Могу я открыть, если боишься.

— Я не боюсь, — кажется, прозвучало не слишком убедительно. Думаю, со стороны я действительно выглядела стеснительной трусихой, уже минуту не осмеливаясь войти. — Хигураши Изанами. — Нара кивнул, а я, задержав дыхание, отворила дверь. В лицо сразу же дыхнул жар переполненного людьми помещения.